Снова заново

Видимо, это карма «Лужников»: в 1998 г., когда здесь выступали Rolling Stones, стеной лил дождь и то же самое было давеча на концерте U2 – музыканты, надо думать, успели вымокнуть до нитки уже во время стартового дефиле. Это их, впрочем, ничуть не смутило – сценический персонал всю дорогу старательно совал Боно в руки зонт, но раскрыл его солист ансамбля один-единственный раз, да тут же через пару мгновений и отбросил прочь. И дело не только в солидарности с залом – хотя на выступлении U2 дистанции между музыкантами и публикой действительно почти нет; не зря еще в 1995-м мир обошла видеозапись Боно, танцующего с девушкой из партера под песню Bad. Дело еще и в том, что фронтмену группы жизненно необходимы его руки: Боно и впрямь, похоже, способен всякий раз заново переживать на сцене свои собственные песни и его перформанс, таким образом, просто не может обойтись без экспрессивной жестикуляции – вот он в особенно прочувствованный момент прикладывает руки к груди, словно бы вещая прямиком из глубин собственной души (так было, например, на Miss Sarajevo), а вот вскидывает их вверх в победном жесте на фоне мощного инструментального крещендо (Sunday Bloody Sunday), и каждого из пятидесяти тысяч человек, находящихся в зале, в это мгновение неминуемо охватывает эйфория.

Самое удивительное – как вся эта крупномасштабная высокотехнологичная история (в туре задействовано примерно 250 человек, ежедневные расходы на его обслуживание составляют $750 000), длящаяся уже больше года, по-прежнему не сводится к некоему сугубо механическому набору действий: вышли – оттарабанили свои песни – ушли. Конечно, у шоу есть сценарий и даже содержание пламенных спичей Боно всем известно заранее – люди, выводившие на большой экран их русский перевод, порой, зазевавшись, немного опережали оригинальный текст. И тем не менее даже в этих условиях U2 смогли внести в свое представление элемент живой импровизации. Вместо вступления к Elevation Боно а-капелла исполнил метеорологически уместный стародавний хит Singing in the Rain, выкидывая при этом коленца на манер модников 1920-х гг. А в конце вытащил на сцену Юрия Шевчука и спел с ним дуэтом дилановскую Knocking on Heaven's Door – судя по тому, что свой русскоязычный куплет Юрий Юлианович исполнял по бумажке, это неожиданное камео было спланировано максимум накануне, а то и прямо в день мероприятия.

Именно этот момент стал эмоциональным пиком концерта: лощеная европейская рок-звезда – и «Юра-музыкант» в потрепанных джинсах, которому тремя днями ранее не дали пронести микрофон на Пушкинскую площадь, а теперь его зычный рык «Россия!» оглашает многотысячные «Лужники». Но, впрочем, у каждого слушателя этот пик мог быть свой: оглушительный рев открывшего выступление Beautiful Day – или щемящая меланхолия Miss Sarajevo; дискотечный драйв I’ll Go Crazy If I Don’t Go Crazy Tonight или огни зажигалок и мобильников, озарившие смутное небо под песню One, рок-н-ролльный задор Sunday Bloody Sunday или сентиментальный пафос Pride. Можно сколько угодно сетовать на то, что U2 изрекают, в сущности, прописные истины – однако в итоге вряд ли найдется человек, которого не проймет ни одна из них; в каждого хоть что-нибудь да попадет, причем не по касательной, а прямым, прицельным ударом. И потом – право же, не Боно виноват в том, что кое-кому из нас об этих истинах по-прежнему то и дело нужно напоминать.