Видимые и невидимые связи

«Люди встречаются в архитектуре» – манифест 12-й Венецианской архитектурной биеннале. Выставка российского павильона на этот раз из контекста не выпала, хотя оказалась предсказуемой и прямолинейной Антон Желнов / для Ведомостей Тема биеннале, предложенная японским архитектором Кадзуо Седзимой, – поиск связей между человеком и пространством, в котором он находится. В русле этой общей темы представленный в российском павильоне проект реновации города Вышний Волочек, исполненный группой архитекторов во главе с Сергеем Чобаном, оказался на редкость уместным, тогда как на прошлой биеннале от России показывали элитные небоскребы и офисы класса А.

Чобан и коллеги озабочены не столько художественностью построек, сколько их функцией и созданием среды. Обещание не превращать заброшенные промышленные здания в центры современного искусства они сдержали – хотя в их утопии и появляется мост с огромными кубами, где будут проходить показы российских дизайнеров. По соседству, на фабрике «Аэлита», дизайнеры будут отшивать свои коллекции. Для рабочих Чобан возводит отдельный комплекс бюджетных домов. Сергей Скуратов застраивает целый остров. Это вписанный в ландшафт концертный зал на 2000 мест, большое количество зеленых общественных пространств, мостов, пляж. Экология и сельское хозяйство важны для Владимира Плоткина. Вокруг ткацкой фабрики он предлагает разбить сады и огороды, а внутри самой фабрики создать сеть общественных пространств с детскими зонами и кафе. Никита Явейн работает с водой, по сути, главным ресурсом Вышнего Волочка. Вокруг фабрики «Таболка» проложены новые водные маршруты, открыты лодочные станции. А гостиницу, яхт-клуб, музей воды и развлекательный центр соединяют внутренние бассейны, по которым, как в венецианском Арсенале, перемещаешься на лодке. Как все эти предложения будут смотреться в городе со старыми церквями и двухэтажными домами, можно понять из огромной диорамы. Она же – главный упрек специалистов. Критикуют ее за невысокий уровень рисования и соцреализм. Неуместно эстетским выглядит и фильм о Волочке. Такое впечатление, что там памятник не Ленину, а Гарибальди, а околозаводские территории – настоящая поэтика руин. Но редкий для нашей страны гуманизм проекта искупает все.

Сквозная тема большинства национальных павильонов – гуманность и поиск уюта. От противопоставления архитектура – природа уходят Чехия и Венгрия. Первая страна предлагает вернуться к деревянным постройкам, вторая – к карандашу и нарисованной им линии как к прародителю дома. К морю обращается Королевство Бахрейн (приз «Золотой лев» за лучший павильон), которое участвует в биеннале впервые. В воде выстроена полоса простых деревянных строений с ковром и телевизором. Это место для встреч и общения рыбаков, которые из-за бума строительства в прибрежной зоне перестали ощущать связь с морем и встречаться своим кругом. Такая глубокая тоска по утраченному пространству не могла не растрогать куратора Седзиму, для которой лучшая архитектура сегодня – рефлексия. Понятен и другой выбор жюри – тонкое и меланхоличное исследование Юньи Исигамы «Архитектура как воздух» («Золотой лев» за лучший проект). Эта работа показывает эфемерность и призрачность зданий. Из всего арсенала средств используются только лески, очерчивающие контуры гипотетического здания в Европе (масштаб 1:1). Таких изысканных работ много. Например, струи дождя, которые падают на посетителей в полной темноте, словно электрические разряды. Все называется «Раскол – ваш второй дом». Или облако, по которому человек может погулять, кожей и легкими ощутив изменение атмосферы и перепад температур. Режиссер Вим Вендерс снял мини-фильм «Если бы здания могли говорить». Герои ведут внутренний диалог с собой: какие мысли приходят к ним в том или ином помещении, какой запах они ощущают. В швейцарском павильоне рассказывается о строительстве мостов в XX в., о том, насколько тесны связи между сложной инженерией и ландшафтом. Один из самых ярких и технологичных павильонов – австралийский. Показаны две выставки: «Сейчас» и «Когда». В первом случае это пять урбанистских и неурбанистских регионов страны, во втором – изменения городской среды к 2050 г. Сама презентация сделана в технологии 3D.

Самыми практичными выглядят датчане и итальянцы. Последние занимаются исследовательской деятельностью и фиксируют все главные течения современной итальянской архитектуры: подходы к строительству, образованию и дизайну, поиск баланса между наследием и будущим. Дания размышляет о том, что делает город живым. Это установление контактов среди соседей через строительство павильонов во дворах домов, развитие порта и общественных зон на окраинах. Для этого изучались нужды людей и их потребности в работе, занятиях спортом, отдыхе. Немецкий павильон, напротив, отошел от стандартных для национальных павильонов тем экологии, устойчивого развития и модернизации окраин. Здесь показано, как немецкие архитекторы дают выход своим эмоциям, находясь наедине с собой. И это не только рисунки будущих проектов, а обрывки стихотворений, зарисовки пейзажа, просто линии. Парадокс, но нынешняя биеннале отчасти дорабатывает тему, заявленную два года назад куратором Аароном Бецки, – «Архитектура вне зданий». Тогда тоже люди встречались не столько в зданиях, сколько в мыслях. Венеция