На кинофестивале в Турине соревнуются молодые режиссеры, а побеждают старики

Турин ориентируется на молодых и ищущих себя авторов, для которых существует здешний конкурс. Ориентир правильный, и не вина фестиваля, что в массе своей авторское кино, особенно «молодое и поисковое», не первый день в кризисе. Вернее, в спячке – причем настолько уютной и комфортной, что не желает из нее выбираться.

Либо это «половинчатый» мейнстрим с еще не изжитыми претензиями на авторство – как старательный триллер «Зимняя кость» (режиссер Дебра Граник), снятый в американских лесах про тех, кого в Штатах зовут «белым отребьем» (white trash): деклассированных элементов с абстинентными лицами, способных не поперхнувшись замочить кого угодно, хоть незнакомца, хоть лучшего друга. Либо это клишированный арт, состоящий из некогда интересных, а теперь уже совершенно безвкусных ингредиентов – на экране все очень медленное и бессобытийное, максимально документальное и чересчур отстраненное.

Герои тоже однотипны – мигранты, нелегалы, бедняки, пациенты хосписов и другие, более удачливые жертвы системы или просто судьбы. В канадских «Знаках жизни» (режиссер Софи Дерасп) девушка, у которой ампутированы ноги, переживает смерть бабушки и находит отдохновение в уходе за умирающими стариками. В гватемальской «Маримбе из ада» (режиссер Хулио Эрнандез Кордон) уличный музыкант остается не у дел, потому что «у всех теперь айподы», и скитается по нищему городу, безуспешно пытаясь найти работу. В японских «Последних каштанах» (режиссер Zhao Ye) больная раком женщина отказывается признавать смерть сына, погибшего по пути к ней в больницу, и постепенно сходит с ума, пытаясь найти его на просторах японской провинции Нара. Некоторых из этих героев играют реальные люди, и всех их, конечно, очень жалко – просто по-человечески, но еще и потому, что про них снимают слишком аккуратное, гладкое кино, больше похожее на стилизацию или на физиологический очерк, чем на драму.

Содержательная и режиссерская бедность этих фильмов особенно очевидна, когда параллельно с ними показывают работы старых мастеров, никогда особенно не претендовавших на авторство или на глубинный реализм. Зато им подвластна магия кино, которую они добывают не из реальности, а ремесленным способом – при помощи таких удивительных приемов, как сюжет, монтаж и ритм. Например, режиссер Джон Карпентер, полузабытый классик хорроров. Последние годы он работал для телевидения, а сейчас снял как выдохнул малобюджетный триллер «Закрытая палата» (The Ward) – про психушку для девочек в расцвете лет, где маньяки в белых халатах – то ли люди, то ли зомби – ставят на них эксперименты: вводят в гипноз, пытают электрошоком, пронзают длиннющими спицами и т. д. Если это и B-movie, то первоклассный. Но лучше сказать – дистиллированное кино, где, собственно, нет ничего, кроме кино. Чистый саспенс, безупречный ритм. Ни одного лишнего кадра, ни одной лишней склейки. Ну и главное – сделано все так, будто ничего особенного в этом нет. Скромно так, спокойно – как и положено настоящим авторам.