Начался танцевальный фестиваль ЦЕХ
Эманюэль Гат, представитель новой волны французского современного танца, – один из тех хореографов, с кем связывают надежду на возрождение жанра. Если судить по «Зимнему пути» и «Весне священной», привезенным в Москву, будущее это искусно, деликатно и миролюбивоВ Москве выступления компании Эманюэля Гата стали частью традиционного зимнего фестиваля современного танца ЦЕХ, на который в этом году высадился целый десант французов. Двадцать лет назад именно они открыли России современный танец как явление, поэтому теперь логично завершают год Россия – Франция новой дозой его вливания в наше сознание.
41-летний Эманюэль Гат, чьи спектакли несколько лет назад с успехом привозил на гастроли Kibbutz Dance Company, теперь показывает «Зимний путь» и «Весну священную» – первые постановки, созданные им для собственной труппы в 2004 г. и с тех пор сохраняющиеся в репертуаре. Бывший виолончелист, открывший для себя движение только в 20 лет, Гат выбирает для постановок культовую музыку. Но представляет нехрестоматийную ее сторону. Когда из динамиков Центра имени Мейерхольда приглушенно раздается голос Фишера-Дискау, легендарного исполнителя шубертовского «Зимнего пути», можно предположить, что звук не успели отрегулировать. Впрочем, эта интимность, заставляющая в музыку буквально вслушиваться, оказывается в соответствии хореографии Гата.
Мужской дуэт, который исполняет он сам с Роем Ассафом, ни в коей мере не пытается передавать сюжет шубертовских песен. Абсолютная параллельность существования танцовщиков распадается только ради смены направлений, редких диагональных контрапунктов, не теряя ровности ритма и синхронности движений. Впрочем, синхронность эта небалетная – исполнители, несколько отличающиеся физическими данными, и не прикидываются зеркальными отражениями друг друга, наглядно демонстрируя неповторимость человеческой пластики.
Негромкое звучание «Весны священной» тоже подчеркивает ее камерность и человечность. В кружении трех женщин и двух мужчин на цветастом золотисто-красном пятне ковра в центре сцены нет следа мировых катаклизмов. Они движутся в стиле сальсы, виртуозно меняя руки партнеров, бесконфликтно разбиваясь на пары и трио, время от времени выпадая из светового пятна. Но этот неостановимый круговорот, как и запараллеленное согласие «Зимнего пути», обнаруживают тихие крушения жизни. Без жертвоприношений, кровопусканий, шаманских заклинаний и бутафории можно одиноко скользнуть на красное пятно ковра – и все вокруг погрузится во мрак.