Михаил Задорнов: «Мне кажется, надо сократить число приоритетов правительства»

– А покупку ХКФ-банка?

Михаил Задорнов, оставшийся во главе банка «ВТБ 24» на второй пятилетний срок, намерен решать не менее масштабные задачи, чем построение второго по величине розничного банка в стране. Он уже в предвкушении сделок с Транскредитбанком и Банком Москвы, чтобы повысить эффективность сети их отделений. А она, не без гордости отмечает Задорнов, раза в полтора уступает его банку. Ему, бывшему министру финансов, явно комфортно в роли государственного банкира. Чтобы быть ближе к ВТБ, он переехал из пригорода в центр Москвы; эффективность активов призывает повышать до, а не в результате приватизации; рефлексировать же по поводу судьбы родного для него «Яблока» и других либеральных партий у него, по собственному признанию, попросту нет времени.

– Вы довольны экономической и денежно-кредитной политикой властей?

– Мне кажется, в сегодняшней ситуации необходима более жесткая фискальная консолидация и исключение дефицита бюджета. Я исхожу из простого соображения: если бюджет балансируется при цене на нефть $100–105 за баррель, любое серьезное снижение нефтяных цен обрушивает бюджетную конструкцию и делает для государства невыполнимыми его социальные обязательства и инвестиции. И лучше заранее подготовиться к таким неизбежным на среднесрочном горизонте проблемам. Посмотрите на сегодняшнюю Европу. Многие страны будут по 5–10 лет лишены серьезной социально-экономической перспективы именно из-за гигантских объемов государственного долга. Помимо общего сокращения бюджетных расходов, я считаю, что существует колоссальный потенциал по оптимизации расходов, более эффективного их использования, сокращения коррупции вокруг государственных подрядов. Соответствующие меры много раз обсуждались. И нужна политическая воля по проведению их в жизнь. Кроме того, мне кажется, надо сократить число приоритетов, которые сегодня существуют у правительства. Их слишком много для среднесрочного планирования. Монетарная политика ЦБ абсолютно рациональна. И ЦБ делает свою работу с точки зрения сдерживания роста цен. Однако мы упускаем возможность снижения инфляции до уровня 3–5% в период, когда спрос в экономике низок и возможности антиинфляционной политики велики как никогда. Мне кажется, и ЦБ, и правительство должны поставить резкое сокращение инфляции приоритетом ближайших 2–3 лет.

– Что, судя по клиентам вашего банка, сегодня является основной проблемой, тормозящей развитие экономики страны?

– Основная проблема и граждан, и бизнеса в том, что мало инвестиций и возможностей для них. Не случайно люди увеличивают свои вложения в банковские вклады. Вложения в недвижимость не представляются сегодня столь интересными. Я думаю, что многие с удовольствием – прямо или опосредованно – вкладывались бы в бизнес на территории России, если бы государство обеспечивало гарантии права собственности и уверенность в справедливости судебной системы. Поскольку сегодня такой уверенности нет, мы наблюдаем вывод капитала из страны, неоправданный рост цен на некоторые активы. Накопления, которые существуют и у населения, и у самого государства, не работают на развитие экономики. Это основная проблема, не позволяющая трансформировать сбережения населения и государства в инвестиции, которые двигают экономику.

– В группе ВТБ обсуждается возможность покупки Банка Москвы. Вы какую точку зрения имеете относительно необходимости этой покупки? Вы оценивали, насколько пересекается ваш бизнес по продуктовой линейке, клиентам, региональной сети и как избежать конкуренции?

– Решение по сделке будут принимать акционеры Банка Москвы и ВТБ. Я считаю, что для обеих сторон – и для правительства Москвы, и для группы ВТБ – приобретение Банка Москвы, безусловно, выгодно. Для «ВТБ 24» это означает, что мы существенную часть своих усилий будем направлять не на строительство собственной сети и поиск новой клиентской базы, а на слияние и выстраивание единых процессов с сетью Банка Москвы.

– А конкурировать между собой они не будут? В Москве много мест, где отделения «ВТБ 24» рядом с отделениями Банка Москвы.

– Конечно, не будут, это заблуждение. Принцип группы ВТБ – разделение банков между корпоративным и розничным бизнесом, и внутригрупповой конкуренции нет.

Банк Москвы прибыльный. Правда, реальное состояние его портфеля покажет аудит. Но мы знаем, что в рознице Банк Москвы по моделям продаж, бизнес-процессам следует за нами с 2–3-летним лагом. Если брать эффективность сети отделений, то по Москве на одно отделение Банка Москвы приходится 425 млн руб. депозитов, на один офис «ВТБ 24» – 1,1 млрд. По розничным кредитам – у Банка Москвы менее 200 млн руб. на отделение, у «ВТБ 24» – 870 млн. По кассовым, расчетным операциям мы в полтора раза эффективнее Банка Москвы. Поэтому клиенты Банка Москвы получат доступ к стандартам качества «ВТБ 24», к существенно большему продуктовому ряду. Это для клиентов абсолютный выигрыш.

– А для вас?

– У нас большой опыт миграции бизнеса внутри группы ВТБ – и офисов ВТБ на наш баланс, и офисов «ВТБ Северо-Запад». У нас единые продукты по всей стране, единство технологической платформы, и мы сможем достаточно быстро завести на нашу платформу процессы любой, даже широкой сети. В «ВТБ 24» есть технологи, менеджеры, которые объединяли сети.

– А выгода в чем? Объединить, поглотить вы можете, а зачем?

– Объединение экономит наши деньги и время. Мы сокращаем для себя срок и удельные капиталовложения в создание большей сети, в привлечение большего числа клиентов.

– А сколько для вас сейчас стоит расширение сети?

– К концу этого года у «ВТБ 24» будет 530 офисов. В 2011 г. мы планируем открыть 70 новых отделений, и на их создание нам потребуется около 1 млрд руб. Такова сегодня цена расширения сети. Покупка Банка Москвы – это выгодное приобретение с точки зрения использования капитала. У банка ВТБ сейчас достаточность капитала – 19%, а с учетом прибыли за год будет не ниже 20%. Это плохо: деньги акционеров нужно использовать более эффективно, должна быть дополнительная отдача на капитал.

– А еще ведь будет покупка Транскредитбанка (ТКБ). Капитала хватит?

– Капитала у группы ВТБ достаточно для поглощения и ТКБ, и Банка Москвы. Спекуляции на тему того, что группе ВТБ не хватит капитала, не соответствуют действительности. Эта сделка выгодна и нам, и правительству Москвы. «Ведомости» правильно написали, что московское правительство не контролирует Банк Москвы, оно обладает пакетом в 46% и при отсутствии контроля его роль не является решающей в целом ряде вопросов. Конечно, эта ситуация неопределенности с точки зрения структуры собственности не самое лучшее для банка, на котором держатся муниципальные программы, пассивы муниципальных предприятий. Банковский бизнес ни для муниципалитетов, ни для правительства Москвы не является профильным, а новому мэру, новому правительству необходимы сейчас большие средства. ВТБ готов предложить реальные деньги за этот актив.

– Вы с Андреем Бородиным, президентом Банка Москвы, общались – он готов свою долю ВТБ продавать?

– Это я не готов комментировать. Мы ведем переговоры с правительством Москвы.

– Но вас же неконтрольная доля не устраивает?

– Контроль должен быть.

– То есть вы покупку Банка Москвы группой ВТБ поддерживаете?

– Безусловно!

– А кто сказал, что мы его покупаем? Мы смотрим разные банки. Если я вам перечислю все предложения, которые мы получали в течение последнего года только по розничному бизнесу, это займет все время интервью.

– А это предложения от тех, кто готов продаваться?

– Да. Есть же еще банки в регионах, кэптивные банки, собственники которых постепенно понимают, что банковский бизнес требует больших инвестиций, а продажи банков за 4–5 капиталов остались в прошлом.

– А вам интересно покупать кэптивные банки?

– Все определяет экономика потенциальной сделки. К ТКБ группа довольно давно присматривалась.

– Любые приобретения в группе ВТБ ближе к розничному бизнесу.

– Это не так. ТКБ в гораздо большей степени корпоративный банк, чем розничный, по структуре своего портфеля.

– Это тот случай, когда банк заточен под обслуживание РЖД, и, для того чтобы получить такого клиента, как РЖД, приходится покупать его банк?

– Клиентская база РЖД – и корпоративная, и сотрудники – это хорошее дополнение для корпоративного и розничного бизнеса ВТБ.

– Сколько сделок завершится в 2011 г. в группе ВТБ?

– ТКБ будет до конца 2010 г. приобретен. Думаю, в следующем году по Банку Москвы будет принято какое-то решение.

– Кто может возглавить Банк Москвы?

– Давайте дождемся решения акционеров, а потом уже жизнь покажет. Есть менеджеры, которые могут выполнить эту работу.

«Прогноз по прибыли существенно превзойдем»

– В конце прошлого года вы прогнозировали, что в 2010 г. портфель «ВТБ 24» вырастет на 23%, а доналоговая прибыль – до 10 млрд руб. И ни один из этих прогнозов не сбылся. Из МСФО ВТБ за девять месяцев видно, что розничный портфель группы вырос на 5%, а прибыль до налогов – 16,6 млрд.

– В МСФО ВТБ включаются объемы нашего маржинального кредитования по брокерским операциям. Не секрет, что у нас были клиенты, которые обладали достаточно большим пакетом акций Сбербанка и пользовались плечом. Мы эти операции никогда не учитываем как часть своего розничного портфеля, а в МСФО они вошли. Без учета этих операций наш портфель кредитов физлицам до конца года увеличится примерно до 520–530 млрд руб. Это соответствует росту около 15% – т. е. чуть ниже, чем полагали в начале года. Чистые активы по итогам года вырастут на 23–24%.

– Почему ваши ожидания по росту портфеля не оправдались?

– Ждали, что рынок будет восстанавливаться более быстрыми темпами. А учитывая нашу долю на рынке, «ВТБ 24», естественно, очень зависим от состояния экономики и поведения людей. А вот прогноз по прибыли будет существенно превзойден – к концу года чистая прибыль должна составить около 17 млрд руб. То есть отдача на капитал «ВТБ 24» уже сейчас примерно 25% по доналоговой прибыли и около 20% – по чистой. При этом есть еще косвенный эффект от продажи продуктов других компаний группы – НПФ ВТБ, «ВТБ-страхование». Часть их прибыли тоже генерируется розничными клиентами группы и нашей филиальной сетью, и с учетом этого косвенного эффекта доход группы от розничного бизнеса несколько больше. Достаточно сказать, что 40% чистого комиссионного дохода всей группы приносит «ВТБ 24».

– За счет чего прибыль оказалась даже больше, чем планировалось?

– Повлияло несколько факторов. Превышен план по чистому процентному доходу. При этом расходы на резервы оказались существенно меньше, чем планировалось. На чистый процентный доход повлияло то, что мы смогли удержать маржу прошлого года – тогда чистая процентная маржа составила 7,5%, за 10 месяцев 2010 г. – 7,8%. То есть мы смогли снизить стоимость пассивов быстрее или как минимум вровень со снижением ставок по кредитному портфелю. При том что значительную часть привлеченных депозитов мы размещаем в ВТБ и, конечно, зарабатываем на этом очень небольшой процент. Что касается резервов, то «под впечатлением» 2009 г. банк придерживался консервативного подхода, но это правильно – здесь лучше перезаложиться. По направлению малого бизнеса у нас меньше всего резервов доформировано – прирост просрочки свыше 90 дней много ниже, чем ожидали. К тому же гораздо лучше ожиданий повел себя портфель реструктурированных кредитов.

Еще один фактор – снижение административно-хозяйственных и операционных расходов, за счет которого к концу года банк сэкономит 1,5–2 млрд руб. За последние два года мы много сделали для роста эффективности: в прошлом году портфель вырос на 8%, клиентская база примерно на треть, а в этом – на четверть. Сейчас у нас клиентский поток вдвое больше, чем до кризиса, а операционные расходы – на уровне сентября 2008 г. Количество отделений за два года осталось примерно таким, как до кризиса, но эта сеть позволила сгенерировать такую прибыль – это результат повышения эффективности обслуживания выросшей клиентской базы.

– Динамика вкладов населения, а также уровень ставок по ним у банка не всегда совпадает с общерыночным трендом. Хотелось бы понять ваш взгляд на этот рынок: что здесь происходит сегодня и на что вы рассчитываете в ближайшее время?

– Рост депозитов был очень устойчив весь год. В ноябре мы привлекли еще 15 млрд руб. депозитов населения – прирост примерно на 2,5%. Но у нас были месяцы с приростом и по 5%. В итоге мы ожидаем, что все остатки на счетах физлиц к концу года составят около 620 млрд руб., что соответствует приросту с начала года более чем на 40%. В прошлом году прирост по счетам физлиц у нас составил 42%. Это говорит о том, что потребительская модель поведения – та, которая была в 2007–2008 гг., – не восстановилась, население все еще придерживается сберегательной модели. А поскольку в России не так много вариантов инвестирования, то люди выбирают банковские вклады, и при этом банки понадежнее. Доля на рынке депозитов у нас также стремительно растет – у группы будет около 7% рынка к концу года. По кредитам «ВТБ 24» с учетом ипотечных облигаций на нашем балансе будет иметь долю рынка 11,3–11,5%.

– По результатам 2010 г. для топ-менеджеров «ВТБ 24» предусмотрены бонусы?

– Вознаграждение топ-менеджмента «ВТБ 24» привязано к трехлетней стратегии. Какая-то часть бонусов этого года будет отложена и обусловлена результатами 2012–2013 гг.

– А какая часть? Люди знают?

– Знают. У нас два ключевых показателя – прибыль и доля рынка. Результаты оценят акционеры, когда будут принимать решение.

«Мы подали 25 000 исков»

– Возвращаясь к проблемным долгам – какой объем кредитов был реструктурирован?

– «ВТБ 24» в период кризиса реструктурировал порядка 35 000 кредитов физических лиц. Это и ипотечные, и авто-, и потребкредиты, и несколько тысяч кредитов малым предприятиям. Мы старались пойти навстречу клиенту, когда он объяснял причины своей неплатежеспособности – потеря работы, временные трудности – и называл сроки возврата в график платежей. Сегодня можно констатировать, что это был абсолютно правильный, экономически обоснованный шаг. Мы ожидали, что половина реструктурированных кредитов выйдет на повторную просрочку в течение года. Пока только треть этих кредитов вновь вышла на просрочку, а 2/3 вошло в график, и, соответственно, тут банк тоже по резервам выиграл. Во второй половине 2010 г. прирост просрочки свыше 90 дней на нашем балансе минимален. Основные проблемы наших заемщиков остались в 2009 г.

Еще одно принципиальное изменение по сравнению с прошлым годом – у нас качественно улучшилась работа по сбору проблемных долгов, что также сократило резервы.

– Вы смогли отладить систему на большой объем работы, или просто у заемщиков появились деньги возвращать долги? Какой фактор стал доминирующим?

– Оба фактора сработали. До кризиса у нас сбор долгов был не самым эффективным, правда, и случаи просрочки были единичны. Это направление усилено – сейчас только на сборе работает около 800 человек по всей сети. Были разработаны стратегии и инструкции по работе с различными категориями проблемных заемщиков, организовали работу на стадии hard collection – это контактный сбор, когда наши коллекторы идут к заемщикам домой, договариваются с ними, реструктурируют долг, добиваются выплат.

– К тому же в 2010 г. госбанкам, наверное, разрешили более жестко работать с заемщиками, взыскивать через суды? Ведь в 2009 г. государство призывало банки быть мягче с должниками, это был социально острый вопрос.

– Никто нам не запрещал взыскивать долги. По отношению к проблемным заемщикам банк ведет ту политику, которую считает целесообразной. Другое дело, что у нас сейчас почти 7,5 млн активных клиентов и это наш главный ресурс. И ради сохранения клиентов, даже если у них сейчас ухудшилась платежеспособность, «ВТБ 24» готов искать решение к взаимному согласию. Но если клиент не шел на контакт, пытался обмануть банк, мы применяли и применяем все необходимые инструменты сбора. Эффективность сбора текущей задолженности в этом году резко возросла. Помимо собственной коллекторской службы мы привлекаем для беззалоговых кредитов внешних коллекторов, в этом году начали продавать проблемную задолженность.

– Из статистики ЦБ следует, что «ВТБ 24» весь 2009 и 2010 год лидирует по объему судебных издержек. В III квартале «ВТБ 24» израсходовал на судебные разбирательства 189 млн руб., а, к примеру, «Русский стандарт» – 45 млн, Сбербанк – 21 млн. С чем связана такая судебная активность?

– Если задолженность так и не возвращается после работы внутренней и внешней служб коллекшн, банк обращается в суд. В течение 2010 г. «ВТБ 24» направил в суды 25 000 исков. И именно это дает высокий объем судебных издержек. Это как раз те кредиты, которые стали проблемными в 2009 г. и по которым нам не удалось договориться с заемщиками. Рассчитываем, что подавляющая часть этих издержек вместе с исполнительными листами вернется к нам после реализации заложенного имущества или будет добровольно погашена заемщиками, многие из которых уже в ходе судебных процедур идут на полное или частичное погашение своих долгов. Уверен, в 2011 г. эти издержки будут значительно меньше.

– Какую часть долгов удается вернуть в результате реализации залогов?

– Сейчас все больше и больше имущества должников реализуется в результате исполнительного производства – не только у «ВТБ 24», по всем банкам. Судебные дела, которые тянулись в конце 2009 г. – 2010 г., сейчас подошли к стадии исполнительных листов, и по всей стране идет реализация залогового имущества. Какие-то объекты мы передаем в дочернюю компанию «Долговой центр». Эта схема удобна тем, что у заемщика остается возможность вернуть свой залог. Банк покупает у него этот объект по сегодняшней рыночной цене. Если заемщик считает, что цена через какое-то время вырастет, мы говорим: «Хорошо. Мы сейчас забираем квартиру на банк и сдаем ее тебе в аренду. Если ты считаешь, что через год твое финансовое состояние улучшится, банк тебе на таких-то условиях готов эту квартиру продать обратно».

– Много таких случаев?

– Несколько десятков. Но основная площадка реализации залогов – это «Витрина залогового имущества» на сайте «ВТБ 24». Через витрину мы продали с начала года около 1500 объектов – это квартиры, машины, оборудование, коммерческая недвижимость. Подчеркну, это не только то имущество, которое банк забирает в ходе исполнительного производства; заемщики, испытывающие проблемы, могут сами выставлять на нашей витрине свой залог и искать покупателя, чтобы погасить долг. Покупателю это интересно потому, что покупка этого объекта кредитуется по очень льготной ставке. Для банка это выгодно, потому что мы не хотим долго держать на балансе это имущество – наша задача работать с деньгами, а не с имуществом. Это оказалось очень эффективным инструментом – из проданных через витрину 1500 объектов убыток зафиксирован в 5–6 сделках. Это когда цена реализации объекта оказалась меньше тела долга.

– После продажи залога заемщик остается еще должен?

– Как правило, если цена реализации меньше, чем тело кредита, на заемщике остается долг (в размере необеспеченной части кредита), который он должен нам выплачивать, несмотря на продажу его имущества.

Государство во время кризиса поддерживало ипотечных заемщиков. Было создано АРИЖК для помощи в реструктуризации ипотечных кредитов. «ВТБ 24» в полной мере воспользовался этим инструментом – у нас через АРИЖК прошло около 1500–2000 заемщиков. Также наши заемщики могли использовать материнский капитал для погашения просрочки по основному долгу.

«Наш основной сегмент – upper middle class»

– Какую долю в общем бизнесе банка занимают состоятельные клиенты? Верно ли, что ваша ниша в этом сегменте – прежде всего обслуживание чиновников и их окружения? Это сильное подспорье имиджу?

– Доля состоятельных клиентов в нашем бизнеса достаточно велика. Например, если брать остатки на счетах клиентов, то доля состоятельных клиентов в них 18–20%. Это весомая часть нашего бизнеса. И мы расширяем свое присутствие в этом клиентском сегменте. Конечно, среди наших клиентов есть и чиновники. Но у «ВТБ 24» сегодня 7,5 млн клиентов. А федеральных чиновников всего, как известно, 35 000. Даже если добавить к этому числу губернаторов и администрации регионов, ясно, что доля чиновников в клиентской базе «ВТБ 24» будет измеряться долями процента. В «ВТБ 24» обслуживаются и артисты, и деятели шоу-бизнеса, и военнослужащие, и врачи. По существу, мы – банк для среднего класса. Разумеется, присутствие известных людей в нашей базе идет на пользу имиджу «ВТБ 24». И мы к каждому из таких людей относимся с вниманием, как и к любому нашему клиенту.

– Вы сказали, что год назад рассчитывали на более быстрое восстановление рынка. Сейчас оно уже началось?

– Реализация отложенного спроса наблюдалась в марте – мае текущего года, когда люди после кризиса решили, видимо, сделать ремонт, поехать в отпуск, купить машины, квартиры. Затем спрос ослаб, и вплоть до ноября серьезного оживления не наблюдалось. Кстати, это подтверждают данные Росстата по розничному товарообороту – например, в сентябре он был ниже, чем в августе, хотя август в Центральной России был неблагоприятным.

– В ноябре спрос опять оживился?

– Если в июне – октябре «ВТБ 24» выдавал около 50 000 потребительских кредитов в месяц, то в ноябре мы выдали более 62 000 потребкредитов. То есть рост около 20%. Прирост всего ритейлового портфеля в ноябре составил около 2%, при том что средний рост портфеля с июня по октябрь был 1,3–1,5% в месяц. Но стоит сказать, что к концу года условия, ставки по кредитам стали более благоприятными, чем в летние месяцы.

– За время кризиса у «ВТБ 24» заметно увеличилась доля кредитных карт, авто- и потребкредитов и, наоборот, заметно сократилась доля ипотеки и малого бизнеса. Этот тренд сохранится?

– К концу года портфель потребительских кредитов у нас увеличится на 30–35%, портфель кредитных карт вырастет, я полагаю, на 37%. Ипотеки в кредитном портфеле «ВТБ 24» в начале года было 37%, сейчас 34%. Это естественный процесс – на короткие кредиты спрос восстанавливается быстрее. Но ипотека остается важным для нас направлением. В прошлом году мы выдали ипотеки на 12 млрд руб., в этом будет около 30 млрд, а в следующем – план продаж около 70 млрд. По программе ВЭБа мы выдадим к концу года 5 млрд руб. кредитов.

– Какой объем ипотечного портфеля вы готовы в следующем году секьюритизировать и от чего это будет зависеть?

– Ясно, что портфель «вэбовской ипотеки» мы секьюритизируем, а остальное будет зависеть от нашей оценки процентных рисков. Могу сказать, что при таких объемах выдачи банк абсолютно комфортно будет себя чувствовать и без секьюритизации. Норматив долгосрочной ликвидности у нас очень комфортный – 80% при максимально возможных 120%. Также надо учитывать, что происходит еще серьезная амортизация этого портфеля. Такие инструменты, как материнский капитал, на больших масштабах дают существенное досрочное погашение – на нашем портфеле это измеряется миллиардами рублей в год.

– «ВТБ 24» заказывал исследования рынка pos-кредитования (выдачи экспресс-кредитов в торговых сетях на приобретение товаров). К каким выводам вы пришли? Почему отказались от этой идеи?

– А кто вам сказал, что отказались? Конечно, основной наш сегмент – upper middle class. Pos-кредитование – это нижнемассовый сегмент. Но мы рассматриваем различные варианты выхода на эту клиентскую аудиторию. Провели исследования, определяем емкость этого рынка. Существует иллюзия, что это самый доходный сегмент и все банки туда стремятся. Это представление из прошлого. Лучшие времена с точки зрения доходности на этом рынке прошли, емкость его по сравнению с другими сегментами не очень велика, но нам он интересен, поскольку доходы людей будет расти, они будут увеличивать потребление, покупать более дорогие товары, увеличивать суммы заимствований. Для «ВТБ 24» это способ даже не столько увеличения своей прибыли, сколько расширения клиентской базы. Мы рассматриваем выход на эту аудиторию через разные направления – приобретение существующего игрока, создание совместного проекта с одним из этих игроков, развитие на собственной платформе.

– И когда вы должны будете определиться, каким образом вы выходите на этот сегмент?

– Ясно, что уже не в этом году. В следующем – возможно, но это будет зависеть от приоритетности проектов группы ВТБ.

«Собянин – человек решительный по сравнению со многими российскими чиновниками»

– Что думаете по поводу смены власти в Москве, Собянине и его действиях, заявленных им приоритетах?

– Я Сергея Семеновича знаю многие годы как очень хорошего управленца.

– Он поменялся?

– Собянин образца Совета Федерации, губернатор Тюменской области и Собянин в правительстве – это не одно и то же, человек развивался. Но основные его качества, мне кажется, не сильно поменялись. Собянин – человек решительный по сравнению со многими российскими чиновниками. И при этом довольно прагматичный. То есть с ним легко обсуждать экономическую проблематику, что далеко не всегда бывает в российских коридорах власти.

– А вы с ним общаетесь лично, неофициально, за рамками протокольных мероприятий?

– Иногда.

– Думаете, удастся ему решить проблему пробок?

– У него нет шанса не решить. Иначе Москва встанет. На этом будет сконцентрирована значительная часть его усилий. Надо иметь план действий и понятные для москвичей отметки, по которым они будут отслеживать его выполнение. Но, боюсь, тут будут и непопулярные меры. Сам я не часто страдаю от пробок, так как живу недалеко от работы, да и возвращаюсь поздно, когда машин на улицах уже не так много. С удовольствием бы жил за городом, но слишком много времени будет уходить на дорогу. Пробки вызваны не только объективными факторами. Свою лепту вносят и сами участники дорожного движения: многие бросают машины прямо на дороге, в переулках, сужая до одной полосы и без того узкую проезжую часть. Многие ездят очень агрессивно, игнорируя интересы пешеходов и других водителей. Для того чтобы дорожная ситуация в городе изменилась, автовладельцы должны начать с себя и поменять свое поведение, возможно, в чем-то себя ограничив. Это наше общее дело.

– С тех времен, когда вы работали советником Андрея Казьмина, бывшего тогда председателем правления Сбербанка, и сейчас, что коренным образом изменилось в Сбербанке и заставляет вас считать его основным конкурентом?

– Я неплохо знаю Сбербанк, многих людей, работавших там раньше и работающих сейчас, и отношусь к ним с большим уважением. Сбербанк традиционно ориентирован на массового клиента. «ВТБ 24» – скорее банк для среднего класса. Наше конкурентное преимущество – сервис. Он заметно продвинулся за последние пару лет. Что касается изменений, то могу сказать, что 1999 год и 2008 год для розничного банка в России – две разные эпохи.

– То есть, Петр Авен был не прав, когда сказал, что увеличение доли государства в экономике и в банковском секторе не всегда эффективно?

– Я уверен, что в итоге и ВТБ, и Сбербанк будут приватизированы. Но для этого нужно подтянуть сегодняшний уровень российского банкинга до уровня, соответствующего международным стандартам, что позволит продать эти пакеты по существенно большей цене, чем сегодня.

– Значит, это уже будет на следующий президентский срок? После выборов?

– Посмотрим. Пока надо продать объявленные к продаже доли государства и в Сбербанке, и в ВТБ.

– Часто ли общаетесь с президентом ВТБ Андреем Костиным, влияете ли на принятие вопросов по группе ВТБ в целом? Общаетесь ли лично с министром финансов Алексеем Кудриным и Сергеем Игнатьевым, председателем Центробанка?

– С Костиным общаемся постоянно. В группе ВТБ есть управляющий комитет, где обсуждаются и решаются ключевые стратегические и тактические вопросы бизнеса. Взаимодействие корпоративного, инвестиционного и розничного блоков заметно усилилось за последние полтора-два года. Что касается общения с Кудриным и Игнатьевым, то у меня есть возможность донести до них и до других министров свою точку зрения по принципиальным вопросам.

– Доводилось ли вам заходить в офис банка под видом клиента? Вас узнают сотрудники отделений?

– Чтобы зайти в офис инкогнито, нужно кардинально изменить внешность. Я ежемесячно бываю в одном из регионов. Посещаю наши офисы, встречаюсь и с клиентами, и с сотрудниками. Вместе с другими менеджерами банка после каждой такой командировки мы оперативно решаем проблемы, обнаруженные в ходе поездки: и системные ошибки в процессах банка, и проблемы, возникающие из-за специфики региона. Такая обратная связь очень важна для любой организации, а для быстро растущей системы, каковой является «ВТБ 24», вдвойне.

– Не жалеете об уходе из политики? Вы бывший депутат от «Яблока» – как думаете сейчас, есть ли еще шансы у этой партии и вообще у либеральных сил играть какую-либо роль в политике?

– Некогда даже рефлексировать по этому поводу. Работа не дает. Политические силы на либеральном фланге не имеют серьезных перспектив. Это плохо. Поскольку 15–20% активного населения страны не представлено в электоральном поле. Для того чтобы представители этих сил играли какую-то роль, необходима возможность для их политического объединения, для политической конкуренции.