Банки: От узколобой агрессии к эффективности
Российскому банковскому сектору в обозримой перспективе предстоит найти себя в новых экономических реалиях. Кризис в прошлом. Но и земляничные поляны тоже в прошлом. На горизонте – тяжелый и благородный труд финансовых пахарей, жнецов и кузнецов. Детали посткризисного развития пока просматриваются не очень отчетливо. Но есть и достаточно очевидные вещи. Очевидно, например, обострение конкурентной борьбы. Это, конечно, много лучше, чем обострение борьбы классовой, но в индивидуальном плане тоже не сахар.
Далее. В связи с обострением конкуренции особое значение приобретает качество игрового поля. Оно должно быть ровным и создавать равные условия для всех участников рынка. В узком смысле – банкам, в широком – всем финансовым посредникам. При этом широкое регулирование должно накрыть делянки всех нерегулируемых финансовых посредников пропорционально их общественно-экономической значимости и уровню принимаемых рисков. Иначе на фоне усиления регулирования всех, кто на поле, возникают дополнительные конкурентные преимущества для тех, кто в подполье. Отсюда угроза миграции капитала в «тень» и формирования там нового анклава системных рисков.
Теперь что касается узкого поля. У кого-то сложилось впечатление, усиленное отчасти кризисом, будто государство печется только о крупнейших госбанках. Во-первых, не только. Во-вторых, что в этом предосудительного? Государственные банки – законнорожденные «дочки» государства. Государство – солидная мать. И было бы по меньшей мере странно ожидать, что в условиях вселенского катаклизма солидная мать бросит девочек на произвол судьбы. Поддержание банков с государственным капиталом в хорошей игровой форме – это для государства еще и перспектива извлечения доходов из неизбежной приватизации своих активов. Темпы приватизации – вопрос отдельный. Но в любом случае, чем солиднее невеста, тем больше интерес почтеннейшей публики. Наконец, используя избитый штамп, хотим мы того или нет, в силу исторических причин банки с государственным капиталом представляют собой становой хребет молодой, а потому неопытной и весьма амбициозной российской банковской системы. Не заботиться об укреплении этого хребта, особенно в условиях глобальной турбулентности, было бы неосмотрительно.
К ИНТЕНСИВНОМУ РАЗВИТИЮ
Теперь о главном. Несмотря на все эти оперативно-тактические резоны, стратегической целью государства было и остается развитие не госбанков, а всего банковского сектора. Об этом красноречиво говорит хотя бы тот факт, что начиная с 2001 г. развитие банковской индустрии в России – официальная государственная задача и осуществляется в соответствии с документами, которые так и называются «Стратегии развития банковского сектора». Пока правительством и Банком России принято и реализовано две таких стратегии. И сегодня сделано немало, чтобы придать банковскому сектору дополнительный импульс развития. Сошлюсь лишь на создание системы страхования банковских вкладов.
Конечно, сделано далеко не все. Но и работа не стоит на месте. Сейчас готовится третья по счету Стратегия развития банковского сектора на период до 2015 г., и то, к чему подвигает развитие технологий, экономики, права и международной практики, должно найти отражение в этом документе. Реализация новой стратегии, без сомнения, создаст дополнительные условия для роста и развития банков. При этом следует сделать специальный акцент на качестве развития. Развитие, понимаемое только как рост показателей деятельности, объемов банковского бизнеса и т.д., – это вчерашний день. Кризис явился тем перевалом, за которым для банков открылся небогатый выбор: либо движение к качеству, либо остановка и смерть. Движение к качеству – это движение от узколобой агрессии к долгосрочной эффективности, от завоевания рыночных ниш к завоеванию доверия рынка, от концентрации бизнеса к его диверсификации, от закрытости – к транспарентности, от ширпотреба – к индпошиву, от экстенсивной бизнес-модели к интенсивной. Разумеется, речь не идет об отказе от количества. Речь идет о подчинении количества качеству. Только на этом направлении возможна реализация потенциала банковского сектора как главного элемента финансовой индустрии страны и кредитной опоры экономической модернизации.
Очевидно, компонентом развития структуры банковского сектора будет дальнейшая консолидация бизнеса и капитала банков. Консолидация – явление, вызванное объективными процессами, происходящими на банковском рынке. Это явление в случае, если оно получит развитие, будет свидетельством качественных изменений в организации банковского бизнеса. Ясно, что процессы консолидации должны отражать коммерческие интересы владельцев объединяющих усилия банков. В то же время могут возникать ситуации, которые заставляют регулятора, исходя из задач повышения системной и индивидуальной устойчивости банков, не только поддерживать, но и в каком-то смысле стимулировать консолидацию.
Именно в этом контексте стоит посмотреть на проблему высокой концентрации рисков некоторых банков, которая, несмотря на завершение кризиса (или как раз в силу этого), весьма актуальна. Не секрет, что на банковском поле есть банки, создававшиеся владельцами не для банковского бизнеса, а для финансового обслуживания их персонального бизнеса. У таких банков, которые почти всегда успешно соблюдают формальные требования законодательства, а иногда действительно неплохо себя чувствуют, высокая степень концентрации риска на бизнесе собственников. Очевидно, что в этом случае хозяин банку – не мать, а ехидна, а наследственная болезнь такого банка рано или поздно становится проблемой его кредиторов и головной болью регулятора и АСВ. То есть, конечно, не всякий кризис для таких банков губителен. Но чудеса недолговечны. Один из возможных вариантов выхода – консолидация бизнесов «карманных» банков. Конечно, это возможно, только если вложения банка в бизнес собственника имеют коммерческую целесообразность, а не строятся по принципу: «Бери (у кредиторов) больше, кидай (через офшор) дальше и забирай или жди, когда отрастет». Консолидация рационального, пусть и «карманного», бизнеса могла бы частично решить проблему повышенной концентрации рисков банков на бизнесе собственников. При такой консолидации могли бы «отрастать» банки с диверсифицированным бизнесом. Что касается регулятивных стимулов такой консолидации, то им может быть, например, более высокая оценка рисков бизнеса с высокой концентрацией по сравнению с неконцентрированным бизнесом.
Что еще необходимо для того, чтобы наша банковская система была более здоровой, – так это существенное повышение ответственности реальных собственников и руководителей банков за качество управления и достоверность информации о банке и его операциях. При этом оцениваться достоинства банкиров должны – и это принципиально – на основе содержательных (качественных) подходов. Впрочем, это отдельная большая тема.