Другая экономика

Хотя в 2012 г. экономика России полностью преодолеет кризисный спад, в ближайшие три года темпы роста не превысят 4%, прогнозирует ЦМАКП. Это означает, что экономика не получит достаточных финансовых ресурсов – для развития науки, инфраструктуры, решения соцзадач темпы роста должны быть 5–5,5%, говорит эксперт ЦМАКП Дмитрий Белоусов. Материалы ЦМАКП представил в ООН для доклада о перспективах глобальной экономики (опубликован в конце 2010 г.); вчера в информцентре ООН эксперты ЦМАКП рассказали о своем прогнозе.

Внешние условия улучшились, но с оговорками, говорит эксперт ЦМАКП Александр Апокин. По оценкам ООН, рост мировой экономики продолжит замедляться в 2011–2012 гг. в связи с сокращением фискальных стимулов и жесткой бюджетной экономией в развитых странах, что отразится и на развивающихся рынках. Рост мировой торговли в 2011 г. замедлится в сравнении с 2010 г. в полтора раза; цены на товарных рынках тормозят рост и все больше колеблются из-за денежной накачки экономик.

Возможности для экспорта сырья ограничены: вклад экспорта в рост российского ВВП сократится с докризисных 2–2,5 п. п. до 0,5–1, считает Белоусов. Расширение потребительского спроса достигло потолка: доля оплаты труда в выпуске на 15% превысила уровень докризисных 12 месяцев (по сентябрь 2008 г.) в промышленности и на транспорте, в других отраслях – на 35%; без мощного притока ресурсов извне рост зарплат будет в 1,5–2 раза ниже докризисного, а у бюджета не будет возможностей для интенсивного повышения пенсий. Темпы потребкредитования тоже будут далеки от прежних: объемы кредитования определяются в том числе ресурсной базой банков, а при медленном росте доходов населения и компаний медленно будут расти и депозиты. По оценкам Белоусова, если до кризиса 11% продаж осуществлялись в кредит, то теперь будет 3–5%. Вклад потребления домохозяйств в ВВП, составивший в 2007 г. 6,7 п. п., в 2011–2013 гг. не превысит 2–3 п. п. (см. график на стр. 01).

Прежние драйверы – экспорт и потребительский спрос – исчерпаны, потому так быстро выдохлась первая волна восстановления, констатирует Белоусов, в качестве мотора у экономики остаются только инвестиции. Начавшийся в 2010 г. их интенсивный рост говорит о возможности реализации «шумпетерианского» сценария, когда рост капвложений влечет рост спроса, доходов компаний, а затем населения, обеспечивая переход к интенсивному восстановлению экономической активности, считает он.

Инвестиции – действительно единственный возможный вариант быстрого роста, согласна директор Центра макроэкономических исследований Сбербанка Ксения Юдаева: но автоматически он не возникнет. Ускорение инвестиций в 2010 г. могло быть связано с компенсацией кризисного провала, проектами госкомпаний, рассуждает она: «Но чтобы рост инвестиций не увеличивал, а снижал диспропорции, он должен концентрироваться в частном секторе». Для этого нужны реформы, улучшающие качество экономической среды и институтов, – снижение коррупции, повышение инвестиционной привлекательности, заключает Юдаева. Для инвестиционного сценария нужна высокая степень определенности, согласен заместитель гендиректора Центра развития Высшей школы экономики Валерий Миронов: «В этом-то и проблема». По расчетам Центра развития, ускорение роста экономики (выше 5%) в случае успеха реформ начинается около 2020 г., но их альтернатива – рост на 2% при ускоряющейся инфляции и нестабильном рубле, растущий госдолг, хронический дефицит бюджета (госинвестиции замещают отсутствие частных) и повторение кризиса при новых внешних шоках.