Действующие лица: Регулируйте в интересах покупателей

Самое главное в деятельности любого ритейлера – довольный покупатель. Мы работаем над тем, чтобы цены были ниже, качество товаров – выше, а наших магазинов становилось больше, потому что особенность нашей индустрии: чем больше компания, тем больше у нее возможностей предоставлять покупателю низкие цены и быть более требовательной по отношению к своим поставщикам.

Итак, для торговли важно, чтобы был довольный покупатель, для которого главное – качественные товары по справедливым ценам и с достойным сервисом. Что для этого должно сделать государство? Для этого госрегулирование торговли должно быть в интересах потребителя. То есть должны быть жесткие, четкие и прозрачные правила в отношении качества товаров. Качество сегодня – очень серьезная проблема: в среднем мы вынуждены отбраковывать в некоторых категориях около 50% поставок товаров. Куда потом отправляются отбракованные товары, мы не знаем. Видимо, на рынки и ярмарки, т.е. на теневой рынок: все расчеты осуществляются за наличные, работники социально не защищены, санитарные нормы не соблюдаются. Кто вообще на этих рынках проверяет качество мяса, птицы и овощей?

Хороший закон о торговле – это закон по защите прав потребителей плюс комплекс нормативных документов, регулирующих качество продукции. Важны также и антимонопольные нормы для недопущения каких-либо действий, негативных для покупателей. У нас их также довели до абсурда, но об этом уже много было сказано, сейчас речь о законе в целом.

К сожалению, закон о торговле не ориентирован на интересы покупателя, потому что он сделан под лозунгом «довольный поставщик». Мы направляли в правительство наш анализ закона, в котором показали, что многие его пункты увеличивают издержки в розничной торговле и себестоимость товаров, увеличивая в конечном счете цены для покупателя, вместо того чтобы их уменьшать. Разве это соответствует тезису «довольный покупатель»? Конечно же, нет.

Иногда звучит вопрос: почему ритейлеры сами не подготовили свой вариант закона о торговле? Ответ очень прост: сама идея такого закона кажется нам абсурдной. Ведь никому в голову не приходит подготовить закон о порядке выращивания зерна, методике приготовления шницеля или технологии оказания стоматологических услуг. Это кажется нам абсурдным, в то же время закон о торговле большинству людей абсурдным не кажется.

Проблема, на мой взгляд, лежит в плоскости менталитета: абсолютное большинство людей выросли в СССР, воспринимают действительность через призму тех догм, в которых они выросли и детей воспитывали, поэтому восприятие очень простое: торговля – спекуляция. В СССР – уголовно наказуемое преступление. По выражению одного из сенаторов – раковая опухоль на теле экономики. Это действительно представление значительной части населения нашей страны, и, если сейчас провести референдум, спросить, должно ли государство регулировать цены на все продукты питания, я уверен: многие, а может быть, и большинство проголосуют за то, чтобы было введено государственное регулирование цен. А если спросить, должна ли торговля быть государственной, многие скажут, конечно же, да, торговля должна быть национализирована. Увы, у некоторых людей очень короткая память, и они не видят причинно-следственной связи между госрегулированием и его последствиями.

Свежий пример: самый регулируемый бизнес сейчас аптечный: последние 10 лет он регулируется, причем намного жестче, чем продовольственный ритейл. Как результат – рост цен на лекарства намного опережает рост цен на продукты питания, где регулирования не было. Население, правда, уверено, что раз государство регулирует цены, значит, они более-менее справедливые. Только очень высокие. Точно так же как цены на воду, свет и газ: жаль, что с 1 января они повышаются, но ведь это государство повышает, а не какие-то спекулянты.

Как известно, должно пройти как минимум 40 лет, чтобы поменялся менталитет, поэтому я думаю, что к 2030-му в целом сознание общества, возможно, будет другим. Пока же принятый закон о торговле является отражением советской ментальности, суть которой в том, что есть хорошие, правильные индустрии, а есть плохие и неправильные. Например, любой производитель может рассказать, что рентабельность у него снизилась до 15%, и пожаловаться, что 20% – это уже честно, а 15% – это уже очень мало. Слушатель подумает: действительно, 15%-ная рентабельность – это очень мало, ведь это не то же самое, что в торговле, где наценка 100%. Проблема в том, что многие обыватели да и чиновники уверены, что наценка и рентабельность – это одно и то же. О том, что у торговли есть издержки, стараются не вспоминать.

После вступления в действие закона о торговле мы согласовываем с ФАС каждую мелочь, хотя согласование большинства из них не входит в наши обязанности. Однако наш страх ошибиться настолько большой, что мы это делаем, лишь бы никто потом не сказал, что мы сделали что-то не так. Тем не менее ситуации бывают разные. Например, в Татарстане сети были обвинены в сговоре со всеми вытекающими последствиями на основании того, что они работают по схожим текстам договоров: у всех сетей написано, что поставщики поставляют им товар, все требуют поставку вовремя и наличие штрих-кодов. Причем одними и теми же словами. На вопрос, как нам действовать в таком случае, мы получили комментарий от ФАС: поручите своим юристам переписать договор другими словами. Но если мы это сделаем, то через две недели или месяц у всех будут такие же договоры, это неизбежно. Единственная возможность иметь различные тексты договоров – собраться, вступить в сговор и договориться, что у одной компании будет написана одна формулировка, а у другой – другая.

Я специально привожу такие экзотические примеры, чтобы было понятно: регулирование этих микроэкономических отношений – абсурд. Регулирование не стоит на месте. Оно развивается. И не только на федеральном уровне. Уже слышно о появлении законов о торговле в субъектах Федерации и, видимо, не за горами появление закона о торговле муниципального образования Васюки.

В адрес ритейлеров часто доносятся обвинения в том, что мы плохо лоббируем свои интересы: из Госдумы исходят грозные инициативы, затем к нам приходят и предлагают наши интересы «пролоббировать». Но это совершенно невозможно: мы публичная компания, и в целом в нашей отрасли доля публичных компаний очень высока. Для публичной компании заниматься финансированием депутатов невозможно, ни один аудитор нам не позволит потратить на это деньги, максимум, что мы можем, – взывать к здравому смыслу. И в этом смысле мы, конечно же, неконкурентоспособны по отношению к нашим оппонентам. И все-таки мы продолжаем надеяться, что разум победит и что те чудовищные вещи, которые обсуждаются, не будут приняты, а те, которые уже приняты, будут отменены. Единственное, что нам остается – в пределах тех ограничений, которые есть, – работать над тем, чтобы наш покупатель был доволен. Это мы и делаем.