Магия кино без разоблачений

«Феллини. Гранд-парад» разрушает все предубеждения о биографических выставках. Она не скучная, интеллектуально изящная и не паразитирует на своем герое
Анита Экберг на съемках «Сладкой жизни», 1960 / © 1960 La Dolce Vita – Riama Film – S.N.Pathе’ Cinе’ma – Gray Film

В Доме фотографии открыли выставку отличного качества, созданную усилиями нескольких европейских культурных фондов. До нее московские выставки о Федерико Феллини утомляли избыточностью: то фотографий со съемок фильмов маэстро повесят столько, что все сливаются в одну – характерный профиль с мясистым носом, шляпа на большой голове, камера рядом. То, как в Пушкинском музее, выставят столько его эротических рисунков, что вопрос о сексуальном здоровье великого кинорежиссера напрочь вытесняет все мысли о его гениальном творчестве.

Феллини был художником с необузданной фантазией, в том числе и эротической, но умел ограничивать ее рамками кадра, хотя эти рамки были для него слишком малы. Создатели выставок о Феллини обычно не хотят ограничивать собственную скудную фантазию. Только не Сэм Стурдзе, который и создал «Феллини. Гранд-парад» не только с умом и выдумкой, но и с тактом, чего от куратора, как правило, не дождешься.

Альбомы «Книги снов», в которые по совету врача Феллини записывал и зарисовывал свои сновидения, не разодраны на листочки, а деликатно покоятся под стеклом. И похабных рисунков режиссера, по первой профессии газетного карикатуриста, показано ровно столько, чтобы зрители похохатывали не смущаясь.

Выставка задумана не банально – на ней видишь не то, что ждешь, но и без лишнего выпендрежа, понижающего зрительскую культурную самооценку. Совсем без великих, а потому засмотренных кадров на ней не обошлось. Посредине одного из трех залов подвешен экран, на котором Анита Экберг купает свои барочные формы в фонтане Треви – образце барочной архитектуры, прерываясь только для сладкого поцелуя с Марчелло Мастроянни. Но Джульетта Мазина не пускает великую черную слезу обманутой Кабирии. И катарсисные мотивчики Нино Рота всуе не раздражают уха. Зато без устали крутят на одном из экранов не хрестоматийную, но волшебно смешную сцену с двумя неловкими грудастыми девицами из «Искушения доктора Антонио».

Но самое интересное не фильмы Феллини – их можно и дома смотреть целиком или фрагментами – и не биографические сведения о режиссере, которые уже трудно не знать, поскольку он и сам о себе много рассказал (один из разделов выставки как раз посвящен соотношению кино и жизни), и масскультура на его биографии оттянулась.

Интересно исследовать ту культурную почву, из который феллиниевский талант вырос и на которой он расцвел. Документальные кадры переноса на вертолете статуи Христа и сопутствующие этому событию религиозные церемонии и публичный ажиотаж; письма и фотографии, присланные Феллини девушками, страстно стремящимися сняться в кино, не имея на то никаких внешних оснований; народные театрики и комиксы, реклама, популярные журналы тех лет – все рассказывает, что Федерико Феллини ничего особенного не выдумал, а все фантастическое подсмотрел. Ну и приукрасил, отлакировал увиденное.

Один из запоминающихся и грустных разделов – фотографии кастинга и грима задниц для фильма «Город женщин». Гримерши тщательно, буднично, по-деловому накладывают на и без того роскошные ягодицы претенденток фальшивые утолщения. Такое вот публичное разоблачение киномагии.

На выставке много экранов, киноафиш, документов, журналов, но основа ее – фотографии. Феллини снимали толпы фотографов – на фестивалях, на улице, среди друзей и, конечно, на съемках. Выбрать из гор изображений только самое важное было, наверное, очень трудно. Но удалось, многое запомнилось. Например, фотография Феллини на съемках «Амаркорда»: он стоит между актеров-мальчишек, страстно желающих перелезть из коротких штанов во взрослые, немолодой, толстый, усталый, но абсолютно такой же, как они, готовый прожить жизнь заново.

Ну и конечно, держат выставку фотографии с Джульеттой Мазиной – нет в истории мирового кинематографа другого такого женского лица, больше, чем красивого, всем родного, не женщины и не актрисы – а чистого ангела кинематографа.