Мученик живописи

Рассуждая здраво, «Матиссу» Хилари Сперлинг не место в ЖЗЛ. Для серии, где книги регламентированно иллюстрированы, а биографии беллетризированы, это жизнеописание художника слишком основательно и серьезно, и для понимания его необходимы полноценные иллюстрации. Иначе просто непонятно, для чего же он так долго мучился – всю жизнь.

Матисс подчинил жизнь, собственную и своих близких – родителей, детей, жены Амели, заменившей ее Лидии Делекторской, учениц и даже натурщиц, – живописи, суть и законы которой постигал и нарушал ради продолжения великой европейской традиции, наследником которой себя чувствовал. И эти усилия, дорого ему стоящие, лишавшие покоя, признания и сна (буквально), были направлены на воскрешение живописи, мумифицированной в академических канонах, утратившей жизненную энергию, которую Матисс мужественно, стоически пытался ей вернуть. Его биография неразрывна с историей развития живописи, потому что он эту историю и создавал.

Автор книги Хилари Сперлинг кажется такой же, как и все описанные ею женщины, – отдавшей Матиссу часть своей жизни, завороженной его творческим неистовством и осознающей важность его культурной миссии. Она писала биографию художника 15 лет, в результате получилось двухтомное исследование. С большими усилиями сократив текст и пожертвовав справочным аппаратом, она превратила свой труд в понятного размера книгу, за которую, к слову, получила британскую литературную премию.

Будучи театральным и литературным обозревателем лучших газет мира, Сперлинг не стала писать удобное для чтения занимательное сочинение, а скрупулезно восстановила все обстоятельства биографии Матисса и тех, кто попал в его жизнетворческую орбиту и сыграл в судьбе художника важную роль. Эти люди тоже оказались культурными героями, потому что от друзей молодости, жены и дочери, поклонников, покупателей и заказчиков (прежде всего от семьи Стайн и Сергея Ивановича Щукина) требовались незаурядные сила и вера, чтобы видеть в художнике гения, а не безумца. Особенно, как это обычно случается, упорствовали в признании соотечественники. Только после Второй мировой войны Франция стала относиться к Матиссу как к национальному достоянию, потому что, как говорил сын художника, стране, кроме деятелей искусства, тогда нечем было гордиться.

Каждый из людей, попавших в книгу, описан с умом и уважением, Сперлинг относится к ним неизменно серьезно, поэтому и воскрешает их в книге во всей возможной полноте личности – как знаменитостей, так и натурщиц. К одной из них Сперлинг отправилась на Таити – поговорить. Она посетила все места, где бывал и писал Матисс, чтобы понять, как там падает свет на закате, какие краски царят в природе и почему именно в этих местах появились такие картины. А затем глубоко, с чувством, без холодных искусствоведческих штампов их проанализировать.

Конечно, автору помог и сам герой, ежедневно писавший жене, детям и друзьям подробные письма. Но избыток материала для биографа – тоже проблема. Обилие подробностей делает книгу небыстрой в чтении. Но терпение – как подтверждает биография Матисса – вознаграждаемая добродетель. Книга Сперлинг стоит многих академических трудов по истории искусства, потому что помогает понять, как мучительно, с какими страстями из состарившейся живописи рождается новая гармония.

В ЖЗЛ «Матисс» Сперлинг появился благодаря Наталье Семеновой, не только сделавшей выверенный перевод книги, но дополнившей ее страницами об отношениях Матисса со Щукиным, пребывании художника в Москве и российской судьбе его произведений.