Дело живет

Следственный комитет России (СКР) проводит доследственную проверку по заявлению партнера юркомпании Firestone Duncan Джемисона Файерстоуна о злоупотреблениях московских налоговиков, сообщил «Интерфаксу» представитель ведомства Владимир Маркин. Ранее другой официальный представитель комитета говорил «Ведомостям», что знает о заявлении Файерстоуна из интернета.

Файерстоун (у него работал погибший в сизо юрист Сергей Магнитский) просит возбудить уголовное дело в отношении сотрудников инспекций № 25 и № 28, в том числе бывшего начальника инспекции № 28 Ольги Степановой. Юрист считает, что они могут быть причастны к хищению из федерального бюджета 11,2 млрд руб. Дважды использовалась схема возврата налогов. Фирмы, некогда заплатившие крупные суммы налогов, после смены учредителей проигрывали судебные процессы на огромные суммы. Затем они подавали заявления на возврат ранее уплаченного налога на прибыль в инспекции № 25 или № 28 и с их одобрения получали деньги из бюджета. Первый раз 2,9 млрд руб. могли быть получены через компании («Финансовые инвестиции» и «Селен секьюритиз»), прежде аффилированные с «Ренессанс капиталом». Второй раз – 5,4 млрд руб. – через три фирмы («Парфенион», «Махаон» и «Рилэнд»), которыми управляла Hermitage Capital Management Билла Браудера (владел ими HSBC). Hermitage утверждает, что эти три фирмы были украдены и перерегистрированы на подставных лиц.

Файерстоун также пишет, что семья Степановых весьма состоятельна: в России и за границей ей принадлежит недвижимость почти на $28 млн, а Владлен Степанов – бенефициар компаний на Кипре и Британских Виргинских островах. На их счета в Credit Suisse зачислялись крупные суммы, говорится в заявлении Файерстоуна.

По делу о хищении 5,4 млрд руб. были осуждены на пять лет гендиректора «Парфениона» Виктор Маркелов и «Махаона» Вячеслав Хлебников. На этом следствие поставило точку, говорит Файерстоун. При этом в решении суда по делу Маркелова говорится, что налоговики были просто введены в заблуждение.

Маркин обещает, что по итогам проверки будет принято процессуальное решение. По его словам, письмо поступило в мае, дату он не уточняет. Заявление было зарегистрировано 20 апреля, говорит Файерстоун, на проверку отводится три дня, срок может быть продлен до 10 или 30 дней, но об этом нужно уведомить заявителя, чего не было сделано. Статья 144 УПК не обязывает уведомлять заявителя о продлении доследственной проверки, спорит представитель СКР.

Все процессуальные сроки, включая дату начала доследственной проверки, исчисляются с момента принятия документов от заявителя, говорит адвокат Андрей Андрусенко. По смыслу закона заявитель должен быть уведомлен о продлении проверки, хотя ст. 144 это прямо не предусмотрено, отмечает Андрусенко. На практике этого не происходит, рассказывает он, а заявителю, если он беспокоится, говорят, что ответ отправлен по почте – санкций за неуведомление нет.