Некривая рожа

Только не читайте эту книгу в публичном месте. Ваши конвульсии и заливистый смех могут быть неверно истолкованы. Нет, правда, лучше уединиться. Проверено на себе: после тщетных попыток не рассмеяться во время чтения и думать о грустном я в конце концов расхохоталась так, что серьезный человек с компьютером, сидевший рядом (дело происходило в самолете), внезапно захлопнул свой лэптоп, куда-то исчез и уже не вернулся. Так что дочитывала я Машу Трауб уже на земле. Во избежание дальнейших исчезновений.

Книга написана от имени девочки полутора лет, которая глядит на мир непосредственным, а потому весьма ироничным взглядом. Малышка созерцает жизнь своих ближайших родственников – импульсивной мамы, вечно напуганного происходящим папы, брата-школьника Васи и бабушки, выступающей в роли enfant terrible. С ними и с ней самой происходят разные истории – то малютка решит принарядиться и наденет на голову трусы в синих слониках, купленные бабушкой в сельпо, то мама начнет учить Васю мазаться пастой, то Васе в школе зададут разобраться с биографией Есенина и гражданкой А. Сидоровой (как вы думаете, кто это?), а бабушка вдруг увлечется пиротехникой и подожжет соседний дачный участок. Вроде бы ничего особенного, и даже ничего особенно смешного.

Наоборот, все скорее печально. Если уж мы про самолеты, представьте себе: семья почти в полном составе – папа, мама и оба ребенка – летят на море. Но у мамы самолетобоязнь, она сидит, вцепившись в подлокотники, малышка все три часа вопит, Вася опрокидывает все, что попадает ему на столик, папа ругается и бьет маму по щекам. В общем ужас. Так вот, это один из самых смешных эпизодов романа. В аранжировке Маши Трауб весь этот маленький семейный ад превращается в уморительное и трогательное приключение. Возможно, потому что ее юмор еще и деликатен и добр по отношению как к персонажам, так и ко всему человеческому роду. Кажется, больше никто из наших авторов так смеяться не умеет.

Немудрено: в русской литературе традиция человеколюбивого юмора практически отсутствует («Денискины рассказы», как чтение детское, все же не в счет). Наши неизменно серьезно настроенные классики предпочитали сатиру, пригодилась она и строителям коммунизма. Стоит ли удивляться, что литература с таким анамнезом шутить разучилась вовсе.

Это в старой доброй Англии целую нишу книжного рынка занимает юмористическая проза, которая отнюдь не трэш, а вполне себе чтение и для гурманов тоже. Недаром последний британский Букер получил как раз один из представителей комического направления, Говард Джейкоб. Ведь и юмор может быть изысканным, отточенным, умным. Мы это прекрасно знаем по книгам хоть Джерома Клапки Джерома, хоть Вудхауза, шутки которого не только тонки, но и опять-таки человеколюбивы.

Как и смех Маши Трауб, которая не клеймит и обличает, а гармонизирует окружающий мир. Ее книга по сути юмористическая семейная идиллия, в пространстве которой находиться уютно, не страшно.

Трауб позволяет читателю посмеяться от души, не дергаясь, не холодея от мысли, а уж не над собой ли он смеется и не у него ли самого рожа крива. Читая Трауб, неожиданно понимаешь: она вообще ни у кого не крива, потому что тебя окружают вовсе не свиные рыла, а симпатичные человеческие лица.