Художники вне тенденций

Национальные павильоны на Венецианской биеннале представляют обычно одного художника, так что наградили на этот раз «Золотым львом» не Германию, а Кристофа Шлингензифа
О.Кабанова

Принесший немецкому павильону победу Шлингензиф в прошлом году умер, ему было 50 лет. Сделанная по его планам выставка грандиозна – павильон превращен в подобие храма с алтарем, где место икон занимают экраны с видеозаписью акций и спектаклей этого художника и театрального режиссера, а зрители созерцают их на скамейках, как богомольцы. Музыкальное сопровождение также бьет по нервам. Этот избыточный видеотеатр жюри посчитало лучшим национальным павильоном.

А могла бы победить Франция. Кристиан Болтански – классик и патриарх современного искусства, его выставку на биеннале поддерживает в качестве куратора Жан-Юбер Мартен, тоже почетный член мировой элиты современного искусства. От такого союза ждали сильного выступления, но без энтузиазма – оба не раз великолепно проявляли творческую и интеллектуальную энергию, а силы с возрастом (обоим им под 70) должны таять. Но «Шанс» Болтански – мощнейшая, впечатляющая инсталляция на тему жизни и смерти, но не мрачная, что редкость и для Болтански, и для решения темы. Среди металлических конструкций на большой скорости и со скрежетом несутся ленты с фотографиями новорожденных младенцев, в другом зале – лицо младенца превращается в лицо старика, на экранах скачут цифры рожденных и умерших в эту минуту людей. Родившихся больше. Бесперебойный скоростной биологический конвейер множит жизней больше, чем отнимает, его не остановить.

Нечто сильное хотел сочинить и Майкл Нельсон, весьма искусно превративший английский павильон в лабиринт запущенных крохотных пустых помещений. Очевидно, такой запутанный бомжатник должен пугать и рождать мрачные мысли (можно принять павильон за проваленную берлогу террористов), но только не русского человека, видевшего жилые норы покруче.

Обычно на биеннале американцы показывают своих заслуженных художников. На этот раз они выдвинули пару 40-летних, перевернувших вверх дном огромный танк. Он стоит перед павильоном Америки, его гусеницы крутят беговую дорожку, на которую периодически ступают спортсмены. Показательные выступления олимпийских и национальных чемпионов Дженнифер Аллоры и Гильермо Кальсадильи превратили в перформанс. В неспортивном месте – в павильоне – гимнасты показывают себя на объектах, похожих на самолетные кресла. В пространстве искусства тела спортсменов воспринимаются ожившими скульптурами или рисунками Микеланджело – видна красота напряженных мышц. Возможности человека оказываются фантастичнее любых технических достижений.

Не в тему, но уж очень смешной объект встречает зрителей в последнем зале: в концертный орган вмонтирован действующий банкомат, когда снимаешь с него деньги, зал наполняется возвышенной музыкой.

Несколько разочаровал датский павильон: в нем слишком много художников из разных стран высказываются о политике и свободе слова. Однако грек Стелиос Файтакис изобразил на фасадной стене павильона грандиозную картину «Симфония рукоположения» – в иконописной манере и с Мао Цзэдуном в центре – так смешно, что пройти мимо невозможно.

Плакать, иногда сквозь смех, хочется у поляков, где израильтянка Яэль Бартана в трех видеофильмах с записью перформансов блистательно – с горечью, иронией и слезами – показала невозможность осуществления призыва «Евреи, возвращайтесь в Польшу!».

Зато любого утешит японский павильон, где художница Табимо с помощью анимации и зеркал создала нежное и волшебное пространство. Там хорошо, как внутри мультфильма, только можно врезаться в стену, приняв ее за волну.

Венецианская биеннале – самый представительный смотр современного искусства, определяющий, так считается, куда оно идет. На 54-й биеннале направления движения искусства не было видно – художники идут, куда считают нужным, нестройно, сами по себе.