Ангелы кинематографа

Стремление к лучшему – отличительная черта деятельности «Гаража», так что в своих залах он показывает сливки программы «Медиа форум» московского кинофестиваля. Ждать от «Расширенного кино» тонкого подбора работ, а также анализа проблем и взаимоотношений видеоарта и кино не стоит – у организаторов нет для этого ни желания, ни интеллектуальных ресурсов. Но они имеют возможность показывать хорошие экранные произведения именитых авторов.

«Благовещение» Эйи-Лиизы Ахтилы – авторское, артистическое кино, идущее на трех экранах, кажется, только потому, что на одном повествование было бы излишне неспешным. Группа мало артистичных финских женщин репетирует сцену Благовещения. К финалу, спектаклю, они – под действием евангельского слова, великой живописи, волшебства зимней природы и разбуженного внутреннего света – чудесным образом преображаются. Кроткое, красивое, наполненное любовью к Божьим тварям и творениям кино.

Полиэкранность «Пятой ночи» Яна Фудуна – от бескрайнего эстетизма. Стилизованные под старое кино черно-белые кадры его видеофильма о том, как снимается кино, идут на семи экранах, словно заторможенные. Это красивое признание в любви к кинематографу, сотворенному из света, теней и магии.

Самая сильная, глубокая и страстная работа «Расширенного кино» – фильм Айзека Джулиана «Дерек» о Дереке Джармене, снятый три года назад. Это традиционное биографическое повествование, мощное обаяние которого – в главном герое и его страдающей в разлуке подруге.

Джармен, уже смертельно больной, рассказывает с экрана о себе и обстоятельствах появления своих фильмов так просто, легко и радостно, словно речь идет не о боли и унижениях гомосексуалиста в гомофобском обществе (британском, послевоенном) и не о проблемах режиссера фильмов, не нужных этому обществу, «предпочитавшему из всех искусств искусство отдыха», а об увлекательном, полном открытий, великом приключении жизни, за которое можно быть только благодарным. За Тильдой Суинтон – пафос, она читает с экрана письмо своему умершему другу – поэту и Божьему посланнику, – и ее ангелически прекрасное лицо озаряется светом истинной любви.