В главных ролях: Началась глобальная телекомтрансформация

В последнее время телекоммуникации сталкиваются с беспрецедентными вызовами со стороны других сегментов рынка массовых коммуникаций. Превращение сетей связи в битовую трубу, к стенкам которой плохо прилипают доходы, эффективное развитие конкурентной мультисервисной среды в лице интернета, стремительный рост трафика, «телефонное» регулирование отрасли – вот лишь малая толика возникших проблем. Сети связи становятся все менее заметными для пользователей, что присуще любой развитой технологии. Универсальная услуга XXI в. – это не одинокий таксофон в деревне, а повсеместный широкополосный доступ (ШПД), поверх которого могут быть доставлены любые услуги. Потребителю же теперь важны потребительские качества: интерактивность, оперативность, сопричастность, прозрачность, которые предоставляет сеть интернет, а также мобильность. Порой интернет-компании уже не видят операторов связи в качестве своих конкурентов ни по набору сервисов, ни по охвату клиентской базы, ни даже по капитализации. Их кредо – пусть операторы дадут абоненту ШПД и обеспечат хороший транспорт, а все остальное их не касается, потому что с сервисами и доходами поставщики контента и приложений разберутся без них. И не замечать этого – самый большой риск для всей отрасли связи, потому что создание и поддержка ИКТ-инфраструктуры по-прежнему лежат на плечах операторов.

Страны без доступного ШПД рискуют быстро оказаться позади. Ожидается, что к 2015 г. 50% населения планеты получит доступ к широкополосной мобильной связи, а сегодня развитые страны реализуют нацпроекты по охвату ШПД своего населения. В феврале Барак Обама представил план по созданию общенациональной системы ШПД, которая в течение пяти лет охватит 98% населения страны (ранее планировалось 70%). «Мы не можем ожидать, что завтрашняя экономика будет использовать вчерашнюю инфраструктуру», – заявил он – и с ним трудно не согласиться. Эту инфраструктуру будут создавать в рамках частно-государственного партнерства, потому что бизнес по обыкновению будет строить только там, где выгодно. Аналогичные процессы идут в Европе и Азии. В частности, благодаря государственной поддержке расходы китайских операторов на создание ШПД-инфраструктуры вырастут на 2/3 в период 2010–2014 гг. И отсутствие подобных нацпроектов – риск для будущего страны.

Динамика отрасли весьма высока. Потребители во всем мире платят сегодня в среднем на 50% меньше за ШПД, чем два года назад, и на 18% меньше за использование ИКТ. Если пять лет назад к интернету было подключено 500 млн устройств – или 1 на 10 жителей, то сегодня уже 35 млрд – или по 5 штук на каждого. В 2010 г. по сравнению с предыдущим годом средняя скорость мобильного сетевого соединения удвоилась, а к 2015 г. прогнозируется ее рост в 10 раз. В 2015 г. только планшетные компьютеры будут генерировать больше трафика (250 Пб в месяц), чем все мобильные сети, вместе взятые, в 2010 г. Рост трафика минимум в 30 раз к 2015 г. требует соответствующего развития инфраструктуры. По данным McKinsey, только в 2010 г. на строительство сетей ушло более 300 млрд евро. Но даже сеть LTE – это всего лишь «труба пошире». Deutsche Telekom, France Telecom, Telecom Italia, Telefonica и Vodafone заявляют, что желают увеличить расходы на инфраструктуру, но не могут это сделать. С одной стороны, европейские телекоммуникационные компании созрели для предъявления счетов за взрывной рост трафика крупнейшим интернет-компаниям, но с другой – есть мода на так называемый сетевой нейтралитет, когда оператор не может ограничивать чужой трафик в своей сети. В бытовом смысле это вроде как нельзя возражать, чтобы небольшая опрятная семья гастарбайтеров из 17 человек пожила пару лет у вас в ванной. Но если кто угодно будет использовать ваши каналы для передачи тяжелого трафика, то не найдется никакой жизнеспособной бизнес-модели, которая, к примеру, гарантировала бы вашим абонентам необходимые 25 Мбит/с для передачи HDTV. Очевидно, истина находится где-то посередине – и будут разработаны схемы финансирования развития национальной инфокоммуникационной инфраструктуры за счет всех работающих поверх нее рыночных субъектов, а нейтралитет будет касаться лишь части трафика. Ведь на кону – судьба завтрашней экономики. К тому же механизмы контентного биллинга в лице «интеллектуальной трубы» (smart pipe) уже разработаны ведущими вендорами и даже присутствуют на рынке.

Мы должны изменить свое представление о сетях связи будущего, продолжив логику процесса конвергенции технологий, сетей и услуг, о чем, кстати, говорится последние 10 лет, и осознать, что все существующие ИКТ-услуги рано или поздно станут сервисными приложениями, работающими поверх национальной (всемирной) супермагистрали, подобно тому, как существуют такие известные приложения, как WWW или электронная почта. Несомненно, представление о том, что ТфОП тоже станет интернет-приложением (вроде Skype), тяжело воспринимается телефонистами, но население уже давно и с удовольствием «говорит по скайпу». С другой стороны, часть операторов (Verizon, AT&T) оценила риски и предпочла стать партнером Skype, здраво рассудив, что этот сервис вместе с ему подобными рано или поздно все равно отнимет у них доходы от передачи голоса. Воистину если нельзя бороться, то стратегически перспективнее возглавить, и сегодня у этих операторов «самый лучший Skype». И не секрет, что интернет уже походит на кабельное ТВ, но видят ли это телевизионщики, так активно занимающиеся цифровизацией?

Современные операторы похожи на советских женщин при развитом социализме (озабоченных двумя главными проблемами: как похудеть и где достать продукты), но, пока они размышляют, чем наполнить свои сети и как увеличить их пропускную способность, до 90% мобильных приложений загружаются пользователями устройств Apple. То есть той компании, которая не является оператором связи и выпустила на рынок всего два гаджета, позаботившись о сопутствующих сервисах. Ну а с учетом грядущего появления интеллектуальных sim-карт конкуренция вообще будет перенесена непосредственно в терминал. И вот уже пошли разговоры, что окно возможностей для платных операторских сервисов имеет продолжительность не более 3–5 лет.

Впрочем, огромная и неповоротливая структура, в которую превратились крупные операторы, может оказаться вообще ненужной. Сегодня уже более 30% всемирной абонентской базы обслуживаются инфраструктурой, находящейся под управлением вендоров (к 2017 г. прогнозируется до 45%). Но что мешает во имя экономии перевести на аутсорсинг и развитие инфраструктуры, а потом и продажи, и маркетинг, и проч., и проч.? Ведь на рынке достаточно субъектов, которые умеют делать все это лучше. Не исключено, что персонал будущих операторов будет состоять из пары десятков высококвалифицированных стратегов и тактиков, чьи функции (а это будет уже на уровне искусства) не могут быть переданы на аутсорсинг. А залогом успеха станет понимание простой мысли, что в центре коммуникаций находится человек, а не мобильный телефон или программный клиент.