Они сделали себе имя, попирая нормы

Типичный концерт The Mars Volta выглядит так: барабанщик что есть мочи колотит по всем 28 предметам, которые входят в его ударную установку, гитарист трясет пышной гривой и с закрытыми глазами выдает одно умопомрачительное виртуозное соло за другим, вокалист тоже трясет пышной гривой, вопит дурным голосом в микрофон и носится по сцене, будто ошпаренный. В этой картине места для хорошей музыки – да и вообще для музыки как таковой – на первый взгляд не остается; одно сплошное циркачество. Тем удивительнее, что на этом сомнительном фундаменте ансамбль умудряется то и дело воздвигать довольно выдающиеся песни: в особенности это относится к тем, которые длятся не тридцать с лишним минут, а, скажем, пять или шесть. В песнях этих в нужный момент нащупывается и яркая мелодия, и несколько пронзительных припевов, и вполне внятный ритмический рисунок – наверное, поэтому альбомы группы, несмотря на структурную сложность материала, очень недурно продаются, а на концертах часто бывают аншлаги.

В кругах поклонников прогрессив-рока – прихотливого варианта рок-музыки с массой заимствований из других жанров, который достиг своего расцвета в первой половине 1970-х, – группа The Mars Volta по вполне понятным причинам считается надеждой и опорой всего направления. Питаясь формально из совсем других источников (лидеры ансамбля прежде состояли в буйной постхардкор-группе At the Drive-In), The Mars Volta хорошо усвоили главный урок прогрессива: всего должно быть много, и не просто много, а очень много – как можно больше. Подобно тому как семидесятнические ансамбли вроде Yes или Emerson, Lake & Palmer, обнаружив перед собой непаханное поле джаза и академической музыки, принялись с выпученными от восторга глазами монтировать эти соблазнительные звуки с их родным рок-н-роллом, не отвлекаясь на размышления о чувстве меры и о хорошем вкусе, так и The Mars Volta вооружаются своим недюжинным меломанским кругозором и ведут игру по-крупному. Если в их композициях возникает гитарное соло – будьте уверены, оно продлится не один такт и не два, а состоять будет как минимум из сотни нот. За всяким медитативным отрывком в лучших традициях группы Pink Floyd обязан воспоследовать какой-нибудь особенно яростный спид-металлический рифф. Тексты песен не разобрать без толкового словаря (а то и, как принято говорить в таких случаях, без бутылки: сюжет той или иной композиции зачастую остается непонятен и после того, как удается установить значение каждого отдельного слова). На всех концертах ансамбля специальный человек находится за кулисами и отвечает за «звуковые манипуляции». Словом, это продолжительный одновременный залп из всех орудий, музыка, которая, будто тоталитарная архитектура, даже немного пугает своей бесстыжей грандиозностью. И зовут ключевых участников проекта, к слову, весьма характерно – перед нами не какие-нибудь там Джоны Смиты, а (сделаем глубокий вдох) гитарист Омар Родригез-Лопез и вокалист Седрик Бикслер-Завала.

Здесь, впрочем, надлежит сделать одну немаловажную оговорку. Никакой тоталитарный режим не вечен, и группа The Mars Volta в последние годы если и не сбавила обороты, то как минимум ослабила хватку. Творческий процесс в группе демократизировался – если раньше Омар Родригез-Лопез в одиночку писал все инструментальные партии и приносил их в готовом виде остальным музыкантам, то теперь к сочинительству потихоньку подключаются остальные. Прослыв на первых порах заправскими безумцами, участники ансамбля в какой-то момент, очевидно, устали имитировать разом белую горячку и синдром Аспергера – что требовало от них как минимум изрядного самоконтроля (а от главных героев – еще и актерского мастерства). Свой последний на данный момент диск Octahedron The Mars Volta без стеснения называют поп-пластинкой – и, пожалуй, по меркам ансамбля он таковой и является, даром что назван в честь стереометрической фигуры: здесь нет ни извилистого, с трудом поддающегося дешифровке сюжета, на постижение которого прежде неизменно тратились существенные слушательские усилия, ни даже песен длиннее девяти минут. Трудно было представить, что когда-нибудь в отношении The Mars Volta впору будет употребить эпитет «нормальный»: эти люди, в конце концов, сделали себе имя на пренебрежении всякого рода нормами. Сейчас, однако, без этого прилагательного, похоже, уже не обойтись – песни группы изрядно упростились и рационализировались. Конечно, The Mars Volta по-прежнему занимаются сложносочиненной, математически выверенной музыкой, в значительно большей степени умопостигаемой, нежели провоцирующей какой-либо душевный отклик. Конечно, здесь по-прежнему господствует все тот же, порой чрезмерный изобразительный максимализм. Но эмоционально состыковаться с их композициями тем не менее стало ощутимо легче – и в этой связи в Москву ансамбль, пожалуй, привозят как нельзя кстати. Потому что если раньше на концерт The Mars Volta стоило созывать главным образом меломанов-анархистов, любителей прогрессив-рока и прочих стилистических бесчинств, то теперь удовольствие от их красочного шоу, судя по всему, имеет шанс получить и более широкая аудитория.