На Волге играют что любят

Этого австралийского певца продемонстрировали фестивальной публике как эталонного исполнителя камерной вокальной музыки: его негромкий, отшлифованный голос идеально подходит и Шуберту, которого он пел по-немецки, и Бриттену, исполненному по-английски. Линию просвещенного европеизма в концерте гнули и Олег Рябец итальянскими и английскими ариями Генделя и Перселла, и звонкая Олеся Петрова французским Форе и итальянским Масканьи. Все готовили смысловую кульминацию концерта, которая наступила, когда Эндрю Гудвин запел «Средь шумного бала» Чайковского по-русски – с легким акцентом, идеально по вкусу. Устами иностранца русская культура вернулась на землю, прославленную Левитаном и Шаляпиным, освеженной, словно сейчас выкупалась в Волге.

Теперь слушатели из Москвы и Петербурга едут в Плес, подобно тому как европейцы – на Лазурный берег с его многочисленными музыкальными фестивалями. Мода на летне-осенние фестивали понемногу доходит до нас: практичные люди стали понимать, что классическая музыка превосходно объединяется с туризмом, а устремления высокого творчества нимало не расходятся с интересами гостиничного бизнеса. Мэр Плеса Алексей Шевцов лично распоряжается фестивалем вот уже четыре года и, нет сомнений, искренне счастлив принимать в своем городе лучших российских музыкантов и их поклонников.

Музыкальному руководителю фестиваля Алексею Гориболю удается составлять программы, вместе глубокие и доступные. В них могут сочетаться шлягеры и редкости, трагическое и беззаботное, простое и сложное. Таков в этом году был заключительный фестивальный гала-концерт «Счастье мое...», в течение которого руководитель не покидал места у рояля, причем по более чем уважительной причине: этим концертом отмечалось его 50-летие.

За малыми исключениями, участникам концерта было разрешено играть ту музыку, которая им нравится: однако вышло не ассорти, а сопряжение тем и стратегий.

Например, сквозной нитью в программе тянулись рекомпозиции – перелицовки одних композиторов другими. Олег Рябец пел нежным как крем сопрано арии Перселла в обработке Бриттена – воплощение самого дендизма. Полина Осетинская вместе с юбиляром, который уступил ей приличный рояль, сам же оседлал зудевшего инвалида, смаковала классическую сонату Моцарта с романтическими приписками Грига – тот случай, когда талантливая вульгарность, освященная временем, вызывает лишь благодарную улыбку. Скрипач Владислав Песин и виолончелист Рустам Комачков присоединились к Гориболю в Адажио Моцарта – Пярта, посвященном памяти Олега Кагана: здесь обращение к гению прошлого из нынешних времен рассказывает об утрате, не только утрате человека, но и гармонии вообще. И наконец, в финале программы прозвучали два танго, «Счастье мое» Розенфельда и «Утомленное солнце» Ежи Петербуржского, оба в обработке Леонида Десятникова, – манерные кунштюки, образцы виртуозной работы профессионала-академиста с ностальгическим ширпотребом. Эти обработки Десятникова исполняются Гориболем и его партнерами настолько часто, что могли бы и надоесть, но каждый раз проходят на ура. На этот раз особое звучание им сообщил старинный контрабас Григория Кротенко, звучавший своеобразным антикварным тембром, напоминавшим не столько бас, сколько тенор – почти такой, как у Эндрю Гудвина.

Все бы прекрасно, только повсюду в России хорошей музыке не хватает акустически полноценных залов. Так и в Плесе: все четыре года концерты проходят в уютном Дачном театре имени Шаляпина, ничем, кроме имени, музыку не балующем. Однако власть взялась за дело, и мэр подтвердил «Ведомостям»: пятый (т. е. уже юбилейный) фестиваль пройдет уже в новом зале.