Мировые финансы: Непрерывное падение

Бизнес-циклы в ближайшие годы будут чередоваться чаще, чем в прошлом, экономики развитых стран больше подвержены риску скатывания в рецессию. Развивающиеся страны в целом, хоть и будут показывать более благоприятную динамику, не избегнут влияния проблем на Западе, а также в Китае, приобретающего все большее влияние. Инвесторам придется гораздо активнее управлять своими вложениями: старое правило «купил и держи» не будет в постоянно и быстро меняющемся мире работать столь же хорошо, как раньше.

Из-за повышенной экономической и рыночной нестабильности компаниям тоже придется радикально изменить подход к планированию, считает управляющий директор Альфа-банка Саймон Вайн. «Во-первых, стратегии должны составляться на более короткий срок. Во-вторых, бюджетный процесс должен учитывать повышенный риск невыполнения планов. В-третьих, планы финансирования должны учитывать возможности разрывов в фондировании и повышения ставок, т. е. предполагать меньшее использование кредитного плеча для роста прибыльности бизнеса», – говорит он.

«Потерянное десятилетие»

В сентябре 2009 г. в работе «Каков ущерб? Среднесрочная экономическая динамика после финансовых кризисов», включенной в «Прогноз развития мировой экономики», эксперты МВФ исследовали предыдущие кризисы, последовавшие за кредитным бумом и тяжелым банковским кризисом. Обычно ВВП на душу населения падал на 10% от докризисного тренда и впоследствии долго не восстанавливался. Реальные потребительские расходы на душу населения, по оценкам МВФ, падали на 13%, а инвестиции – на 25–30%. При этом частные сбережения резко возрастали, совокупный финансовый профицит частного сектора достигал 10–14% ВВП в Швеции и Финляндии в начале 1990-х гг., Корее и Гонконге в конце 1990-х гг. и Японии за последние 20 лет.

Есть несколько причин, по которым экономические потери после банковского кризиса сохраняются длительное время и экономика не может выйти на докризисные темпы роста, пребывая в анемичном состоянии, поясняют в отчете аналитики Citigroup во главе с главным экономистом Уиллемом Баутером. Во-первых, банкам, отягощенным долгами домохозяйствам и компаниям нужно привести свои финансы в порядок, из-за этого кредитование долгое время растет медленными темпами, а сбережения увеличиваются. Во-вторых, в период бума чрезмерные инвестиции направляются в строительство мощностей, недвижимости и активы, а последующий крах заставляет большинство экономических агентов долгое время проявлять осторожность. В-третьих, банки в такой кризис обычно несут значительные потери и не способны поддержать восстановление экономики достаточными кредитными ресурсами. В-четвертых, от рецессии страдает бюджет, кроме того, правительства зачастую вынуждены вливать госсредства в банковскую систему; в результате сильно вырастает бюджетный дефицит, который необходимо сокращать, что ограничивает возможности по государственному стимулированию экономики. И в-пятых, такие кризисы обычно наносят долго не проходящий урон сфере предложения.

Ситуация в США, еврозоне и Великобритании в целом укладывается в эту схему по всем параметрам, указывают Баутер с коллегами. Например, реальный ВВП на душу населения в 2011 г. в еврозоне будет примерно на 8% ниже, чем до рецессии, в США – на 10%, а в Великобритании – на 15%. Правда, все они проводят политику масштабного денежного стимулирования, однако значительные сокращения накопленных гигантских долгов в существенной степени нивелируют его и сдерживают экономический рост. Кроме того, предыдущие системные банковские кризисы случались в небольших экономиках, были изолированы, а выбраться из кризиса странам помогала девальвация. Но на США, еврозону и Великобританию в сумме приходится 43% мирового ВВП, доллар и евро – две ведущие мировые валюты, и обеспечить рост их экономик за счет экспорта невозможно без гигантского укрепления валют развивающихся стран, отмечают аналитики Citigroup.

Размер ВВП еврозоны не превысит уровня I квартала 2008 г. как минимум до 2016 г., а совокупный рост ВВП в еврозоне и Великобритании в 2008–2016 гг. будет примерно таким же, как во время «потерянного десятилетия» в Японии, отмечают они, или даже ниже.

По японскому сценарию

«Развитие ситуации на Западе все больше похоже на японский сценарий», – говорит Сушил Вадхвани, основатель хедж-фонда Sushil Wadhwani и бывший член правления Банка Англии: после того как в 1989–1990 гг. рухнули рынки недвижимости и акций, на которых надулись огромные пузыри, Япония на десятилетие впала в экономическую стагнацию, да и в 2000-е гг. ситуация кардинально не изменилась.

Наиболее яркая черта «японизации» западной финансовой и экономической системы – крайне низкая стоимость заимствований в таких странах, как США, Великобритания, Германия. Доходность 10-летних гособлигаций в них – около 2% или даже меньше. Ситуация сильно напоминает рынок гособлигаций Японии в 1988–1996 гг. И с тех пор как доходность по 10-летним японским госбондам опустилась ниже 2% в 1996 г., она никогда не поднималась выше на сколь-нибудь значительное время.

И в Японии тогда, и на Западе сейчас медленный рост экономики происходит в условиях огромного долгового бремени и последствий краха на рынке недвижимости и акций. При этом политики не могут договориться и предпринять решительные действия, чтобы разработать долгосрочные планы по выходу из кризиса и успокоить инвесторов.

«В США экономика слаба, конгресс слаб», – сказал на Финансовом форуме России Алан Бокобза, руководитель подразделения по распределению активов Societe Generale. Политический фактор будет играть важную роль в сохранении нестабильности в наступающем году, добавил он, так как в 2012–2013 гг. практически каждый квартал будут проходить выборы в странах еврозоны и ряде других важных стран.

Во время «потерянного десятилетия» в Японии оценки потенциального роста экономики регулярно снижались, отмечает Вадхвани, с 4% в 1990 г. до 1% к 2000 г. В то время как темпы роста понижались, вероятность соскальзывания экономики в рецессию повышалась: после 1990 г. в Японии было шесть рецессий, тогда как в предыдущие 40 лет – всего две, указывает Вадхвани. Он считает, что так же ситуация будет развиваться и в США, и в Европе, вспоминая авиационный термин «скорость сваливания», который вошел в обиход экономистов в этом году: если планер летит с медленной скоростью, то при встречном ветре у него не хватает движущей силы, и он сваливается в пике. «Экономика США стала более подвержена рецессиям, потому что ее долгосрочные устойчивые (или потенциальные) темпы роста ВВП, по-видимому, упали с докризисных 3% до 2%, – объясняет он. – Если это так, шоки, в том числе случайные, например природная катастрофа, с гораздо большей вероятностью могут столкнуть ее в рецессию. По нашим расчетам, вероятность того, что такие шоки окажутся достаточно значительными, чтобы темпы роста упали ниже «скорости сваливания», сейчас вдвое выше, чем до рецессии». Возможно, последние достаточно неожиданные положительные экономические данные какое-то время будут порождать надежды на восстановление экономики, но в начале 2012 г. ситуация вернется на круги своя, если меры по сокращению бюджетного дефицита подорвут спрос, полагает Вадхвани.

Разными путями

В середине 2000-х гг. разные регионы мировой экономики синхронно росли. После кризиса и первого обвала, когда весь мир тоже одновременно двигался в одну сторону, ситуация изменилась. Если многие развитые страны оказались в плену долгового бремени и анемичного роста, то многие развивающиеся, напротив, демонстрируют достаточно высокие темпы роста. К последним примыкает ряд развитых стран, добывающих сырье, таких как Канада, Норвегия, Австралия, Новая Зеландия, особенно если они поставляют его в Китай. (Но даже в этом случае экономика порой разделена пополам, рассказывает Йон Триси, глобальный стратег Fullermoney: «В Австралии экономическая ситуация и жизнь очень тяжелая за исключением добывающего сектора – там все в шоколаде». Например, работающие там компании нанимают шахтеров с зарплатой $200 000 в год.)

«Поскольку процесс сокращения долга идет неравномерно, урывками, экономическая динамика гораздо менее стабильна, чем раньше. И каждый новый виток избавления от долга ведет к падению деловой активности. Кроме того, из-за этого процесса тренд роста снижается до гораздо более медленных темпов, чем раньше, – говорит Томас Майер, главный экономист Deutsche Bank, и тоже приводит пример из авиации: – Это все равно что летящий низко самолет, постоянно попадающий в воздушные ямы».

В еврозоне под давлением рынков процесс избавления от долгов сейчас идет очень активно, поэтому в Deutsche Bank ожидают в этом регионе в 2012 г. экономического спада на 0,5%. В США же в последние месяцы потребители возобновили расходы, темпы роста сбережений снизились, поэтому экономика несколько ожила, и Майер прогнозирует рост на 2,3%. «В отличие от промышленно развитых стран в развивающихся, по-видимому, сохранятся высокие темпы роста, примерно на уровне 6%, потому мировая экономика в целом вырастет на 3,5%», – полагает он.

Рост в развивающихся странах будет медленным, но инфляция остается высокой, что не позволит центробанкам проводить слишком мягкую политику, сказал на форуме Бокобза. Поэтому инвестиционные перспективы развивающихся рынков он оценивает не столь оптимистично, как многие. «Замедление экономики в Китае означает, что на сырьевые цены будет оказываться давление, – сказал он. – Но нефть будет последним товаром, который упадет».

Аналитики Morgan Stanley в конце ноября снизили прогноз для развивающихся стран на 2012 г. с 6,1 до 5,7%. Если же распадется зона евро (их супернегативный сценарий, вероятность которого, по их мнению, пусть и мала, но все же несколько выросла в последнее время), «Великая рецессия 2008–2009 гг. поблекнет в сравнении с тем, что произойдет», пишут они в отчете.

У России есть несколько преимуществ: отличный баланс, экономический рост, который, хоть и замедлится в следующем году, все же будет достаточно устойчивым, сказал на форуме Роланд Нэш, старший партнер Verno Capital: «Она гораздо лучше, чем в 2008 г., готова к кризису. Тогда Россия была заемщиком Европы, сейчас она кредитор. Кризис пока что положительно влияет на прибыли российских компаний: цены на сырье достаточно высоки, рубль укреплялся».

Уязвимость развивающихся рынков в большой степени связана с международными рынками капитала: в период нестабильности и стресса иностранные инвестиции, как портфельные, так и прямые, могут уйти с них вне зависимости от фундаментальных факторов, отмечают в Citigroup. «Для развивающихся стран, экспортирующих сырье, ухудшение по счету движения капиталов вследствие мирового бегства от риска усугубляется одновременным сокращением товарооборота, что может привести к значительному изменению внутреннего спроса, особенно если бюджетная и денежная политика тоже будут ужесточаться», – пишут Баутер с коллегами.

По прогнозу Министерства экономического развития, чистый отток капитала из России в 2011 г. составит $80 млрд (максимум с 2008 г., когда утекло $133 млрд), он продолжится и в 2012 г., полагают в министерстве и Банке России (оценки колеблются от $10 млрд до $20 млрд). Между тем России необходим значительный приток капитала, заявил недавно замминистра экономического развития Андрей Клепач, чтобы финансировать счет текущих операций, так как, по его оценке, тот обнулится в 2014 г. По расчетам Центра развития ВШЭ, объемы экспорта и импорта могут сблизиться уже в середине 2012 г.

В Citigroup ждут роста ВВП развивающихся стран на 5,1%, а основными потенциальными проблемами называют подрыв аппетита к риску из-за углубления долгового кризиса в Европе и замедление экономики Китая.

Активнее и расторопнее

Отношение инвесторов к риску будет меняться чаще, и это уже происходит, указывает Вадхвани: если с конца 1990-х гг. в США цикл роста аппетита к риску отмечался примерно раз в два года, то после кризиса – три за два года. Это, по его мнению, связано с возросшей вероятностью рецессий. Рыночные кризисы будут чаще, полагает он, поэтому инвесторам следует быть расторопнее, придерживаться более активной стратегии управления средствами, использовать методы прогнозирования разворота бизнес-цикла и смены настроений инвестиционного сообщества.