Выставка “Орест Кипренский в Фонтанном доме”: Художник пушкинской эпохи

Трехсотлетие Шереметевского дворца, знаменитого Фонтанного дома, в стенах которого располагается с 1990 г. Музей музыки, решили отметить рядом выставок, посвященных известным персонажам российской культуры, жизнь которых тесно связана с этим местом. Начали с Ореста Кипренского. Небольшая экспозиция заняла два зала, в которых до 1917 г. находились библиотека и оружейная комната. Около десяти живописных портретов, документы, касающиеся пребывания Кипренского во дворце, рисунки, гравюры, мелочи быта пушкинской эпохи.

Художник работал здесь в течение пяти лет – с 1823 по 1828 г. В аванзале, еще не имевшем отделки – зато просторном и с большими окнами, выходящими на северо-запад, – по распоряжению графа Дмитрия Николаевича Шереметева Кипренскому устроили студию. Рядом небольшая зала, где он отдыхал и обедал. За ней и после отъезда художника осталось название: «Комната Кипренского».

Здесь, полагают, он написал одну из самых известных своих работ – портрет А. С. Пушкина. Правда, на выставке мы не увидим подлинника – его решили не вывозить из Третьяковской галереи, где он находится в постоянной экспозиции, а копию XVIII в. позаимствовали из мемориальной квартиры поэта на Мойке, 12.

Остальные живописные работы, предоставленные Третьяковкой, Историческим и Русским музеями, также оказались здесь не случайно: все они ранее входили в коллекцию Шереметевых и покинули Фонтанный дом только в 1931 г., когда был расформирован Музей дворянского быта, организованный здесь после революции. Среди них портрет В. А. Жуковского, «Молодой садовник», которому аплодировали в Италии, и романтическое «прости» ушедшему сентиментализму – написанная по мотивам повести Н. М. Карамзина «Бедная Лиза».

История о том, как собиралась самая в свое время богатая коллекция работ Кипренского, достойна романа. В ней все перипетии последнего периода творчества художника. Часть работ он привез из первой своей итальянской командировки, куда устремился за славой «нового ван Дейка», часть создал в стенах гостеприимного дома Шереметевых, последние картины снова писал в Италии – туда он сбежал из Петербурга, пытаясь вернуть вдохновение и потерянную славу. Это было тяжелое десятилетие: помимо моральных мучений, связанных с потерей интереса к его творчеству, Кипренский испытывал материальные затруднения. Приходилось унижаться перед графом – то писать «шутливые» письма в стихах, то требовать покупки картин, то посылать ему собственноручные копии с Тициана. «Шереметев благородный» откликался, покупал, давал взаймы.

Вторая, не менее интересная часть выставки – вариации современников на темы Кипренского. Здесь в основном гравюры и рисунки, выполненные разными мастерами с картин и рисунков художника. Разного качества – от дотошно точных до трогательно безыскусных. В коллекцию музея они поступили главным образом из частных коллекций и хранятся в том виде, в каком висели в домах владельцев – заключенные в паспарту и рамы, которые странно видеть в дворцовой обстановке. И это уже не о Кипренском: вкусы хозяев, вкусы эпохи – вот что отражает это почти этнографическое собрание. «Растиражированного» Кипренского приобретали из любви к персонажам – актерам, государственным деятелям, героям войны, писателям и поэтам. Судя по выставке, самым копируемым изображением Кипренского стал Пушкин. Что-то есть в этих портретах, что делает образ поэта близким, почти домашним. Но даже в графине, своей формой повторяющем бюст Пушкина, – ничего неуважительного, панибратского. Только зримое воплощение формулы «наше все».