Фильм "Артист": Черно-беленький молчок

Последний раз так было с «Амели» Жан-Пьера Жене. Видимо, французы знают секрет кино, действующего так же безотказно, как открытки с котятами. Таков и «Артист»: чтобы не поддаться его очарованию, надо как-то специально настроиться, съесть что-нибудь кислое или записаться к стоматологу. Чтобы не дать ему очередную премию, надо ненавидеть кино, мужчин, женщин и маленьких собачек. В нем обаятельна даже расчетливость, заметная на каждом шагу. Как всякая вещь без изъянов, он вызывает подозрение: все слишком хорошо, так не бывает.

Бывает.

Мишель Хазанавичус блистательно проделывает известный фокус: разрешает нам быть наивными и одновременно радоваться собственной искушенности. Умиляться искренне, но как бы иронично. Получать удовольствие от того, как нами манипулируют, потому что манипуляцию никто и не скрывает. Посмотрите, какой этот песик забавный! А теперь посмотрите, как забавно, что мы смотрим на забавного песика. Недаром «Артист» открывается сценой в кинотеатре, где проходит премьера очередного шпионского (гомерически идиотского) фильма с Джорджем Валентином (Жан Дюжарден). Публика ахает, замирает, облегченно переводит дыхание. А на экране героя пытают током, требуя говорить, но он молчит. Ведь это немое кино.

Все как в старые добрые времена: черно-белая картинка, интертитры, гэги, патетически-сентиментальный сюжет о любви и славе, взлете и падении. Действие «Артиста» начинается в 1927 г., Джордж Валентин – собирательная пародия на всех звезд тогдашнего Голливуда: напомаженные волосы, тонкие усики, широкая улыбка. А потом приходит звук, и это оборачивается для героя кошмаром (как и все остальное, кошмар снят чрезвычайно остроумно). Валентин теряет популярность, разоряется, спивается. А попавшая благодаря ему в Голливуд юная актриса Пеппи Миллер (Беренис Бежо), напротив, становится звездой.

В переломный момент Хазанавичус сталкивает героев на лестнице киностудии: Валентин, разумеется, спускается, Пеппи бежит наверх. Почти любая сцена в «Артисте» либо цитатна, либо символична, а чаще всего и то и другое. Это мир, начисто лишенный случайных деталей. Даже висящий в глубине кадра плакат непременно служит ироническим комментарием. Но схематизм и дотошность не лишают картину легкости и артистизма: чем откровеннее Хазанавичус показывает, как работает его кинофокус, тем веселее на это смотреть. Ах да, мы чуть не забыли про песика породы джек-рассел-терьер: его зовут Угги, и вы его обязательно полюбите. Сопротивление бесполезно.