Две выставки про Африку: О привычке жить в отчаянии

Побольше бы Африке своих Гоголей и Салтыковых-Щед-риных – место располагает к сатирическим фантасмагориям. Задачи писателей выполняют фотографы – запечатлевают абсурдность повседневной жизни и экзистенциальную тоску от понимания ее неизменности. Фотографа Михаэля Суботски поразил сам факт строительства тюрьмы на центральной развязке главной автотрассы Южно-Африканской Республики. Он снял о городке Бофорт-Уэст с тюрьмой в центре печальный социальный репортаж, настолько художественный и гуманистический, что пробуждает, как классическая литература, глубокое сострадание к униженным и оскорбленным местом и обстоятельствами рождения.

На фотографиях люди – подростки, старухи-заключенные, ковбой, хозяин заведения, похожего на притон, юная победительница местного конкурса красоты, без сомнения, в этот притон попавшая – всех жалко. Они обречены жить в городе-тюрьме, насыщенном до предела тревогой и опасностью. В Бофорт-Уэсте, пишет Суботски, две трети взрослых жителей – безработные, а процент убийств в двадцать раз выше, чем в Лондоне, и в полтора – чем в Йоханнесбурге, самом криминальном городе мира. Но печальная статистика не дает ответа на заданный фотографиями вопрос, почему и за что люди обречены на жизнь в Бофорт-Уэсте, городе-тюрьме на большой дороге.

Питер Хьюго, как и Суботски, южноафриканец, но серию «Гиена и другие люди» он снимал в Нигерии, путешествуя с труппой бродячих бедняков, дрессировщиков диких животных. Сами выступления, признается фотограф, ему не удались. Зато получились постановочные портреты людей и зверей, вынужденно связанных сложными тесными отношениями. Несколько кадров показывают молодого чернокожего мужчину с прирученной гиеной в позах гордого римского гладиатора, победившего льва на арене, только лев – царь зверей, а гиена так отвратительна, что лучше ее и не видеть. На других портретах – иные взаимоотношения, мальчик и обезьяна сняты как друзья по несчастью, не вполне понимающие, куда и почему они попали.

Но работы Хьюго не только про сложные связи людей и животных, природы и ее жертв-покорителей. Фон для постановочных кадров – запредельная нигерийская нищета, такая же грязно-убогая, как шкура гиены. И вопрос, который в пояснении к выставке задается впрямую, – почему в стране, занимающей шестое место по экспорту нефти, царит такой хаос, видится и в фотографиях. Не знаю, как африканцы, но мы такие вопросы считаем риторическими.

И еще. Хьюго не без раздражения пишет, что после просмотра выставки европейцы часто выражают тревогу, не страдают ли на представлениях животные, а про людей не спрашивают.