Иностранцев не обойти

«Если бы вашему близкому другу или родственнику нужен был юрист и вы сами не могли бы взяться за дело, кого бы вы ему посоветовали?» – этот вопрос авторы исследования Best Lawyers уже 30 лет задают юристам, чтобы отобрать лучших специалистов из разных стран. В России они провели уже четыре таких исследования.

Коллег юристы оценивают по пятибалльной шкале: 1 – «скорее всего не стану рекомендовать», 5 – «с большой долей вероятности порекомендую». Оценку можно дополнить комментариями, поставить знак плюс или минус. Кроме рэнкинга юристов по отдельным практикам (в этом году по 37) исследователи составляют также список «лучших из лучших».

Юристы и их клиенты признают, что более важные для них – исследования Chambers и Legal 500. Но одновременно они говорят, что в эти рейтинги попадают лишь крупные международные и российские компании, при этом первые явно доминируют (см. врез). Исследование же Best Lawyers более всеобъемлющее – оно охватывает множество средних и даже небольших фирм. Ведь оцениваются сами юристы, а не компании, в которых они работают, поэтому шансы оказаться в рэнкинге есть даже у самой мелкой фирмы, если там работает высококлассный специалист. С другой стороны, составители рэнкинга Best Lawyers не анализируют проекты компаний – важно лишь мнение юристов. «А рекомендовать они могут своих же коллег, так что больше штат – выше место», – рассуждает управляющий партнер Hogan Lovells Оксана Балаян. Место в этом рэнкинге не всегда отражает вес фирмы на рынке, продолжает она. Например, в списке лишь по шесть сотрудников таких ведущих мировых компаний, как Allen & Overy и Herbert Smith, по четыре – от Cleary Gottlieb Steen & Hamilton и Hogan Lovells, всего два – от Skadden, Arps, Slate, Meagher & Flom и лишь один – от Latham & Watkins. Составители рейтинга упреки не считают обоснованными, так как голос коллеги по фирме «весит» меньше, чем голос сотрудника другой компании, поэтому преимущество фирм с большим штатов неочевидно.

При составлении Chambers и Legal 500 голос в пользу коллеги учтен не будет, рассказывает управляющий партнер Quinn Emanuel Urquhart & Sullivan Иван Марисин. Но в целом рэнкинг Best Lawyers более-менее отражает ситуацию на рынке, признает сотрудник крупной международной фирмы.

Новые лица

Наиболее очевидное отличие исследования 2012 г. от предыдущего – расширение списка. Число номинированных юристов выросло с 280 до 342, фирм – с 70 до 79. (В США, на родине рэнкинга, в опросе принимают участие десятки тысяч юристов, которые оценивают коллег в несколько кругов, выставляя в сумме почти 3 млн оценок, – так отсеиваются худшие и выявляются лучшие юристы.) Составление рэнкинга было закончено 23 марта (некоторые юристы с тех пор могли сменить работу, например, Игорь Горчаков перешел из Baker & McKenzie в Allen & Overy).

Лидерство сохранила Baker & McKenzie, не претерпела серьезных изменений и первая десятка. Правда, остались в ней лишь две российские фирмы – «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» (ЕПАП) и «Городисский и партнеры», третья – «Падва и партнеры» покинула ее. При этом ЕПАП, поглотившая фирму Magisters, серьезно увеличила число номинированных юристов – с 13 до 20. В результате доля юристов российских фирм в первой десятке практически не изменилась – 21% (31 из 147 юристов) против 22% в 2011 г. (31 из 141).

А вот список «лучших их лучших» юристов серьезно обновился. Места в нем сохранили лишь Василий Рудомино («Алруд»), Иван Марисин (Quinn Emanuel Urquhart & Sullivan) и Дмитрий Добаткин (Linklaters). В прошлом году в нем было 19 юристов – 11 из 8 международных фирм, 8 – из 6 российских. В этом году в списке 20 персон из 18 фирм, в том числе 11 международных. И только около трети юристов (7 человек) – сотрудники российских фирм.

Картина рынка

Составители российского рэнкинга Best Lawyers пишут, что он расширился благодаря росту участия в нем. Рейтинг становится популярнее, констатирует Балаян. Но и рынок развивается, считает редактор lawfirm.ru Андрей Гладков, набирают вес средние фирмы, формируются стартапы, созданные именитыми выходцами из крупных фирм, им удалось сформировать неплохой портфель клиентов. Некоторые из опрошенных «Ведомостями» внутренних юристов признавали, что их корпорации могут последовать за сменившим работу специалистом (см. опрос на стр. 16).

Довольно четко рейтинг иллюстрирует и раздел рынка между российскими и международными фирмами (RULF и ILF). Доминируют крупные международные фирмы, говорится в обзоре российского рынка Legal 500, в нем выделяется лишь одна отечественная – ЕПАП. Это действительно так, согласен Гладков, хотя не столь очевидно, как следует из западных рейтингов, особенно Chambers и Legal 500.

В исследовании Best Lawyers, в котором учитываются средние и даже небольшие фирмы, «международный уклон» не столь радикальный. В нем немногим больше российских фирм, не так безнадежно проигрывают они и по числу упомянутых сотрудников.

В этом году в списке 49% международных фирм, доля их сотрудников – 66% (39 международных фирм и 40 российских, число сотрудников – 224 и 118 соответственно). Год назад было 47 и 68% соответственно (33 международные фирмы и 37 российских с 189 сотрудниками и 91 соответственно).

В отраслевых списках Best Lawyers иностранцы тоже выигрывают, но не с таким явным преимуществом (см. таблицу на www.vedomosti.ru), хотя для отечественных фирм некоторые секторы по-прежнему остаются почти заповедной зоной. В секторе «корпоративное право» – 25 международных и 12 российских фирм (79 сотрудников и 21 соответственно), «энергетика» – 14 иностранных и всего 2 российские (26 и 2), «недвижимость» – из 19 фирм лишь 2 российские (соотношение юристов 36 к 3), «структурное финансирование» – счет и вовсе 5:0 (всего 6 юристов). В этих секторах большинство сделок заключаются по английскому праву, что и является одной из причин доминирования международных фирм, говорит управляющий партнер Goltsblat BLP Андрей Гольцблат.

Примечательно, что в наиболее масштабном российском исследовании, которое проводит «Право.ru», рынок выглядит по-другому (см. врез): иностранцев почти нет в списке фирм, ранжированных по выручке, слабее представлены они и в отраслевых рейтингах. Состав иностранных фирм тоже сильно отличается – в списке «Право.ru» меньше мировых грандов, что имеет простое объяснение: очень многие из них игнорируют это исследование, так как не подсчитывают выручку своих подразделений по отдельным странам.

Изменения рэнкинга Best Lawyers – по доле юристов и фирм в списке – тоже в ряде случаев отражают тенденции последних лет: и международные, и российские фирмы пытаются расширить зону влияния. Выросла доля представителей международных фирм среди юристов, вошедших в список по антимонопольному праву и судопроизводству, а россияне серьезно нарастили вес в секторе корпоративного права и M&A. Международные фирмы не могли пройти мимо антимонопольной практики, когда ФАС так активизировалась, говорит Гладков, а в кризис стало меньше корпоративной и больше судебной работы. Ну а RULF давно мечтают разрушить почти полную монополию ILF на сопровождение крупных сделок, продолжает он.

Эти тенденции фиксировал в прошлом году и проведенный год назад «Ведомостями» опрос. Иностранцы активно нанимали судебных юристов, замечает Григорий Чернышов, сменивший партнерство в ЕПАП на партнерство в White & Case. А вот партнер «Юков, Хренов и партнеры» Александр Хренов не видит устойчивой тенденции.

Кому нужны рейтинги

При объективной методике рейтинги могут служить материалом для изучения рынка, считает Балаян, они помогают оценить мнение о своей фирме и конкурентах, в рекрутинговой политике – посмотреть, кого из юристов выделяют эксперты. Любой соревновательный элемент помогает стремиться к лучшему, добавляет она.

А вот как к инструменту развития бизнеса юристы и их клиенты относятся к рейтингам по-разному. Большинство опрошенных «Ведомостями» руководителей корпоративных юрслужб обращают незначительное внимание на международные рейтинги, для них они важны, если выбирается консультант из незнакомой сферы. Чаще корпоративные юристы нанимают консультантов и фирмы, с которыми работали, по рекомендациям коллег или известных экспертов, признает Гольцблат.

Однако среди условий тендеров участие в рейтингах Chambers и Legal 500 часто фигурирует, рассказывает Гольцблат, в одном из тендеров условием было участие в рейтинге «Право.ru». Вес этого критерия, по его наблюдениям, может доходить до 30%. Отраслевой рейтинг может помочь при выборе, например, юриста в конкретной специализации, отмечает Балаян: «Бывает, что клиенты говорят, что выбрали нас после изучения рынка и рейтингов». Хренов признает, что для его фирмы крайне важно участвовать в рейтингах и специализированных справочниках – как в российских, так и в зарубежных. По его мнению, на привлечение российских клиентов влияет участие в российском «Право.ru», а для иностранцев важны международные Legal 500, Chambers, Best Lawyers, участие в справочнике PLC. По наблюдениям партнера «Некторов, Савельев и партнеры» Александра Некторова, участие в рейтингах – обычно западных – чаще выдвигается в качестве условия в тендерах госкорпораций, которые проверяются Счетной палатой.

Серьезного исследования рынок никак не дождется, замечает Гладков: мировые гранды игнорируют рейтинг «Право.ru»; Chambers и Legal 500 – средний сектор российских юрфирм. Между тем такое исследование свидетельствовало бы о существенном шаге в развитии рынка юридических услуг, убеждена глава отдела развития бизнеса Allen & Overy Екатерина Горчакова. У бизнеса очень ограниченные каналы информации, часто кажется, что дорогое – значит лучшее, отмечает Гладков. А на юридическом рынке это правило не работает, добавляет Гольцблат. Масштабное исследование, которому доверяли бы рынок и клиенты, дало бы шанс молодым фирмам с сильными командами ярко заявить о себе и привлечь новых клиентов, показать, что они могут делать сложные проекты качественно и недорого, заключает Гладков.