Сюдзо Кайхори: Интервью - Сюдзо Кайхори, президент Yokogawa Electric Corporation

Один из мировых лидеров на рынке промышленной автоматизации – японская Yokogawa Electric Corporation начала работать в СССР еще в 1960-е гг., поставляя оборудование через инжиниринговые компании и торговые дома. Компания постепенно открывала здесь инжиниринговые и образовательные центры, а в 1997 г. учредила российскую «дочку», получившую все необходимые лицензии для ведения проектов по автоматизации. Сейчас Yokogawa работает с крупнейшими российскими газовыми, нефтяными и нефтехимическими компаниями и оценивает свою долю на рынке в 50%. Ключевые заказчики Yokogawa в России – «Лукойл», «Сибур», «Газпром», «Газпром нефть». Но из-за отсутствия центра техподдержки несколько лет назад она уступила конкурентам крупные контракты с «Роснефтью» и Alliance Oil на Дальнем Востоке. О том, как отношения с клиентами и центры поддержки оборудования помогают выигрывать тендеры, чем Россия отличается от Китая и как заработать на устаревших советских предприятиях, в интервью «Ведомостям» рассказал президент Yokogawa Сюдзо Кайхори.

– Наверняка Yokogawa почувствовала воздействие финансового кризиса 2008–2009 гг. и продолжающейся рецессии в Европе?

– Конечно, наш бизнес зависит от экономической ситуации. Он требует существенных инвестиций. Но в областях, в которых мы главным образом работаем, – энергетике и нефтехимии – инвестиционная деятельность очень высока. Чтобы построить завод, требуется приблизительно три года, и мы следуем за изменениями рынка с определенной задержкой. Если экономическая ситуация ухудшается, она воздействует и на нас в некотором смысле, но не так серьезно и не так быстро. То же самое верно, когда экономика выздоравливает. Это немного легче для нас: заказчик должен управлять своим заводом и мы можем поддержать его, что входит в диапазон платных услуг. Например, на нас в настоящее время сказывается ситуация в Китае, испытывающем определенный спад, хотя не настолько серьезный. Наши проекты в Китае, соответственно, немного просели. Но для этого есть определенные политические причины. Рынок в Японии достаточно насыщен, и большинство инвестиций сделаны за границей. Это также касается и нашей отрасли, так как мы должны были изменить нашу стратегию и сосредоточиться больше на внешних рынках. Но события в Европе не оказали на нас сильного влияния.

– И каковы политические риски в Китае? Из-за давних споров между Японией и Китаем?

– Ключевой вопрос в этом случае – территориальные притязания Китая. Конечно, это затрагивает наши контрактные заказы, поскольку в наших отраслях большинство китайских предприятий принадлежат государству. Я не могу сказать, существует ли там некоторый заказ от китайского правительства, – скорее это тенденция: мы можем чувствовать, что китайские компании снизили свою активность и не заказывают оборудование у японских производителей. Однако мы сумели удержать хорошие отношения с некоторыми компаниями. В частности, у нас есть совместное предприятие, нашим партнером в котором является государственная китайская компания, и оно продолжает работать весьма неплохо. Что касается остальных, есть определенная напряженность.

– А в России, где участие государства в нефтегазовом секторе и электроэнергетике достаточно сильно и продолжает расти, вы не опасаетесь подобных рисков?

– В России мы не заметили какого-либо различия, работая с частными или государственными компаниями. У нас есть здесь определенные производственные мощности, некоторые из наших продуктов производятся в Сингапуре, некоторые – в Китае, они работают весьма стабильно, и мы в состоянии поставлять наши продукты на российский рынок без каких-либо проблем.

– А какое место Россия занимает в бизнесе Yokogawa? И каковы ожидания от развития вашего российского филиала?

– Мы не можем раскрыть величину нашей доли российского рынка, однако динамика превосходна, и в штаб-квартире мы считаем, что российский офис – номер один с точки зрения темпа роста среди других заграничных филиалов, хотя у ближневосточного филиала больший объем бизнеса. Кроме того, мы постепенно расширяем наше присутствие на российском рынке с точки зрения отраслей промышленности, в которых мы действуем.

– Деятельность Yokogawa не ограничена только поставкой оборудования. Существует технический центр в Казани, и вы планируете открыть там лабораторию. Предоставляете ли вы другим партнерам такие услуги? Какова доля инжиниринга в вашем бизнесе?

– Мы обеспечиваем оборудование и инжиниринг приблизительно в соотношении 55% на 45% или 60% на 40%. Таким образом, пока преобладают поставки оборудования. Инжиниринг – очень важная часть нашего бизнеса, так как оборудование, которое мы поставляем, требует надлежащего монтажа и наладки. Не существует даже двух одинаковых установок, не говоря уже о заводах. Все наши заказчики различны, и их заводы тоже. Поэтому наш инжиниринг включает разработку прикладного программного обеспечения, наладку и т. д., потому что следующий этап после поставки оборудования и приемо-сдаточных испытаний – начало эксплуатации. Техническая поддержка имеет первостепенную важность в промышленной автоматизации, и мы можем оказать такую поддержку во время всего жизненного цикла оборудования. Для того чтобы вся система функционировала должным образом, необходимы обученные инженеры со знаниями в конкретной отрасли. Они должны знать основные технологические процессы в нефтехимической промышленности. Чтобы автоматизировать крекинг-печь установки этилена, нужно знать, что происходит внутри ее. Аналогично в нефтепереработке есть много особенностей. Очевидно, что и наши заказчики, и мы предпочитаем, чтобы для этого использовались местные трудовые ресурсы. И я должен заметить, что русские, несомненно, очень талантливы. И нам довольно легко обучить их управлению производствами, оснащенными нашим оборудованием. Мы хотим передавать наши знания местным специалистам. Мы работаем в тесном сотрудничестве с образовательными учреждениями в Казани, в Альметьевске и в НИИ им. Губкина, потому что более продвинутые технологии – так называемые системы усовершенствованного управления технологическим процессом (APC) и моделирование – используются сегодня все более широко. Знания, которые они получают, могут быть полезными в таких продвинутых областях технологии, как операторские тренажеры и оптимизация управления. Мы стараемся обучить их так, чтобы достигнуть высшего уровня промышленной автоматизации.

– Каковы, по вашему мнению, особенности российского рынка?

– Российский рынок характеризуется огромными природными ресурсами, а также огромным числом предприятий. Но большинство из них устарело и поэтому требует автоматизации, чтобы быть в состоянии производить товары, востребованные на рынке. Такая автоматизация нацелена на повышение производительности и безопасности, на защиту окружающей среды – фактор, приобретающий все большее значение в последнее время.

– Насколько сильна конкуренция с глобальными и местными компаниями?

– В мире существует приблизительно шесть ключевых игроков на рынке промышленной автоматизации, поставляющих комплексные решения, – ABB, Siemens, Honeywell, Emerson, Yokogawa и Invensys. Есть также несколько небольших нишевых компаний. Наши главные конкуренты – европейские и американские компании. Российские компании являются довольно маленькими и едва ли могут расцениваться как серьезные конкуренты. Одно из наших преимуществ выражено нашим девизом – мы растем с заказчиком. Мы вышли на рынок не для того, чтобы просто продать что-то и уйти. Мы остаемся, чтобы обеспечить техническую поддержку. Наши российские заказчики ценят это, и мы занимаем устойчивое положение на рынке.

– Как вы оцениваете долю Yokogawa?

– Трудно оценить долю на рынке России в целом, но это более 50% в нефтехимии и чуть меньше 50% в нефтепереработке.

– Но как случилось, что внедрение высокотехнологичного оборудования для крупномасштабных проектов на Дальнем Востоке – постройка сухого дока в морском порту Восточный, а также реконструкция НПЗ в Хабаровске и Комсомольске – досталось компании ABB? Она предложила более выгодные условия?

– Мы не комментируем вопросы выигрыша проектов этими производителями. Обычно критерии и факторы для выбора производителя контрольно-измерительных приборов и системы управления непросты. Необходимо заранее получать одобрение заинтересованных сторон, таких как конечный пользователь, подрядчики ППС, лицензиаты технологического оборудования. Предложение должно отвечать требованиям в запросе, не только техническим и коммерческим аспектам, но также и способности обеспечить техобслуживание этого объекта на месте. Мы думаем, что наши отношения с конечным пользователем и наша способность поддержки в Дальневосточном регионе не были сильны на стадии тендера по тем проектам в 2009 г. Мы постепенно расширяем присутствие и усиливаем наши возможности обеспечения технической поддержки в Дальневосточном регионе.

– А какие основные шаги включены в бизнес-план «Эволюция 2015», представленный в конце прошлого года?

– Наша стратегия роста в промышленной автоматизации и средствах управления состоит из трех типов стратегий: региональные стратегии, отраслевые стратегии и стратегии продуктов. Мы стремимся увеличивать нашу долю рынка, выигрывая новые проекты в богатых ресурсами и быстро растущих развивающихся странах, таких как страны БРИК, Ближний Восток, Юго-Восточная Азия и Океания, и соответственно укрепляя наши ресурсы и открывая новые офисы и производства, чтобы увеличить наш коммерческий канал для региональных стратегий. Без сомнения, Россия и регионы Центральной Азии играют ключевую роль для развития этого рынка. В Японии мы объединим три компании в одну, чтобы справиться с изменяющимся требованием японского рынка и повышением спроса на высокотехнологичные комплексные решения и услуги. За пределами Японии наши целевые отрасли промышленности – добыча в нефтяном и газовом секторе, электроэнергетика и химические продукты тонкого органического синтеза, у которых есть большой рынок с высоким темпом роста. Чтобы ускориться, мы создаем центры передового опыта в каждом регионе, которые объединяют наш отраслевой опыт в управлении в качестве отраслевой стратегии. Мы продолжим развивать продукты с надежностью мирового класса и полной обратной совместимостью, обеспечивая простой переход от предыдущих версий и гарантируя нашим заказчикам возможность долгосрочного использования наших продуктов, – это наши стратегии продуктов.

– За счет каких отраслей Yokogawa расширяет присутствие в России?

– Мы завоевали прочное положение в нефтяной, газовой, нефтехимической и химической промышленности и теперь боремся за выход в электроэнергетику, особенно нацеливаясь на проекты реконструкции и модернизации контрольно-измерительных приборов и автоматики и систем управления. В других отраслях промышленности, таких как металлургическая, целлюлозно-бумажная, пищевая и фармацевтическая, черная металлургия, очистка воды и т. д., мы уже поставляли наши продукты и решения. Однако объем бизнеса в этих отраслях сравнительно невелик, поэтому мы планируем расширять наше присутствие в них с учетом ситуации рынка.

– Под влиянием экономического спада Yokogawa приняла в 2009 г. трехлетний план реструктуризации, в соответствии с которым недавно продала бизнес тестово-измерительных приборов. Вы планируете какие-либо другие шаги реструктуризации?

– У нас есть два главных сегмента: управление и тестово-измерительное оборудование. Бизнес полупроводниковых тестеров был частью сегмента тестово-измерительного оборудования. Мы заметили определенный спад этой области бизнеса, на основании чего и приняли решение о реструктуризации. В 2009 г., когда продажи резко снизились, мы понесли финансовые потери, решение было принято окончательно. Что касается остального, ситуация довольно устойчива. [У нас] нет никаких дальнейших планов [для изменений], так как на промышленную автоматизацию уже приходится 80% продаж, а от убыточного бизнеса мы избавились.