Роберт Хормац: Интервью - Роберт Хормац, заместитель госсекретаря США по экономике

– Нужно обеспечить сильную защиту прав интеллектуальной собственности, упростить систему регистрации компаний и доступа к капиталу, чтобы были возможности для быстрой коммерциализации идей, требуется обеспечить свободный обмен информацией. Если Россия хочет стать успешной, инновационной и диверсифицированной экономикой высокого калибра через 5–10 лет, нужно два ключевых элемента: сильная защита интеллектуальной собственности и сильная среда для обмена информацией внутри страны и между границами. В эру информационнных технологий продуктивное сотрудничество между учеными и инженерами и инноваторами возможно, только если существует свободный обмен информацией – между «Сколково», MIT, Кремниевой долиной, Оксфордским университетом. Чем больше люди общаются, тем больше получается и больше шансов на успех.

Роберт Хормац в первый раз пришел работать в госдепартамент США в разгар холодной войны с СССР, вернулся – при активной фазе перезагрузки отношений США – Россия. В интервью «Ведомостям» он рассказывает, как и почему страна, которую он впервые увидел в образе врага, стала в итоге другом, почему Америка больше не боится энергетического оружия и России, как Москва и Вашингтон могут улучшить благосостояние друг друга, что дешевое сырье сделает с американской экономикой и геополитикой и что нужно сделать России для того, чтобы стать инновационной экономикой высокого калибра.

– Вы начали карьеру в госдепартаменте еще в 70–80-х, во времена Генри Киссинджера, который считается инициатором разрядки в отношениях США и Советского Союза. Что-то изменилось с тех пор в госдепе?

– Все изменилось! Это совсем другой мир. Во времена Киссинджера была холодная война, существовал СССР, который рассматривался как источник угрозы. Россия уже не Советский Союз, а член «большой восьмерки» и «двадцатки». Во время холодной войны мы не торговали друг с другом и не было инвестиций, сейчас идет активный обмен товарами и капиталом. Тогда Россия не была членом ВТО, сейчас она вступила в ряды организации – еще 10–15 лет назад в это было трудно поверить.

– Изменились методы работы госдепа?

– Конечно, они абсолютно другие. У нас остаются разногласия с Россией по некоторым вопросам – например, разные позиции по Сирии, разные подходы к торговле, но главные интересы совпадают. Целевая функция стран – на сотрудничество. Мы работаем с Россией по финансовым проблемам, Ирану, Афганистану.

– Правда ли, что холодная война требовала больших затрат?

– Конечно. Но деньги во время холодной войны использовались на вооружения, сейчас – на экономическое развитие, тогда много усилий тратилось на противостояние, теперь – на кооперацию.

– Умная стратегия – «подружись с врагом».

– Мы больше не противники, расхождения остаются, но они не мешают сотрудничеству. Мы считаем, что России следует работать над тем, чтобы выполнять свои обязательства перед ВТО, и мы говорили об этом с российскими официальными лицами. И хотя предстоит еще долгая дорога, в отношениях между странами уже есть большой прогресс. Вспомните, 50 лет назад во время Карибского кризиса мы чуть не взорвали друг друга – теперь надо думать о стратегии на следующие 50 лет. Нужно понимать, что Россия и США невероятно выиграют от сотрудничества.

– Некоторые эксперты считают, что сделка «Роснефти» с ТНК-BP даст в руки России новое энергетическое оружие, которое может быть использовано для выполнения политических задач. Как США относятся к предстоящей экспансии России на энергорынках – нет опасений?

– Нас не беспокоит, что Россия – крупный поставщик сырья и ресурсов. Мы выступаем за диверсификацию, чтобы у стран был выбор, где покупать сырье, и не было дефицита ресурсов. Например, чтобы страны могли покупать нефть из России, газ – из Катара, Танзании, Мозамбика, Уганды или Анголы, могли активно использовать источники возобновляемой энергии. Главный фактор стабильности рынка сырья – разнообразие поставщиков и видов топлива.

– Революция сланцевого газа радикально улучшила конкурентоспособность Америки. Эксперты говорят, что благодаря дешевой энергии страна превращается в индустриальную державу с низкими производственными издержками, что позволит обогнать другие развитые страны по темпам экономического роста. Вы согласны с этой точкой зрения? Мы увидим процесс возвращения американских производителей в США?

– Сланцевый газ – невероятная возможность для роста производительности экономики. Месторождения разрабатывались в течение многих лет, но после открытия новых крупных залежей в Северной Дакоте и Монтане этот ресурс при развитии технологий способен обеспечивать прорыв в экономике.

– Международное энергетическое агентство предсказывает грядущую смену ролей на энергетическом рынке. Америка – крупнейший импортер нефти и со временем будет все больше добывать сырья внутри страны, обещает обогнать Саудовскую Аравию и будет все меньше закупать топлива на внешних рынках. В перспективе это может сильно повлиять и на геополитический расклад.

– Зависимость от импорта уже сократилась и будет сокращаться. Газ, который ранее транспортировался в США, пойдет в Западную Европу – это сильно изменит рынок. Но у Америки стоит задача не просто сокращать импорт сырья, есть цель – использовать преимущество собственной дешевой энергии и наращивать экспорт с добавленной стоимостью. Химическая промышленность может активно использовать фактор дешевого сырья – это увеличит реиндустриализацию страны, вызовет новую волну возвращения мощностей на родину. Но дешевое сырье – один из факторов конкурентоспособности, нельзя забывать о стратегическом акценте на инфраструктуру и образование.

– У России огромные запасы сырья. Но если другие страны будут становиться все более энергосамодостаточными, российское богатство окажется не у дел.

– Природные ископаемые – это ценные ресурсы, вряд ли они обесценятся. Но обладание ими не должно заставлять постоянно эксплуатировать только эту сильную сторону, нужно помнить о задаче улучшения инвестиционной среды и об инновациях. Нельзя строить будущее только на одном ресурсе, нужно задействовать все остальные сильные стороны, интеллектуальные ресурсы в том числе. Вот, например, Южная Корея сделала ставку на образование, инновации и масштабные инвестиции в инфраструктуру, в этой стране нет природных ресурсов, но она процветает, нет нефти и газа и у Кремниевой долины, но она тоже процветает.

– А вы случайно не знаете, когда США станут полностью энергосамодостаточными?

– Никогда. По крайней мере, при моей жизни этого не случится, мы будем менее зависимыми от импорта и будем экспортировать больше продукции с добавочной стоимостью.

– Это явно повлияет на геополитику.

– Повлияет, но пока трудно понять как. Несомненно, это улучшит платежный баланс страны и увеличит индустриализацию. Сейчас больше нефти и газа приходит из других стран Северной Америки, меньше – из Южной, мы больше импортируем сырья из Африки, но Ближний Восток по-прежнему главный поставщик топлива в США. Стратегически отношения с нашими друзьями и союзниками на Ближнем Востоке по мере сокращения импорта топлива не изменятся – они останутся для нас тем, кем были даже при снижении поставок, – союзниками.

– В рамках созданной Бараком Обамой и Дмитрием Медведевым в 2009 г. президентской комиссии двух стран была создана рабочая группа по инновациям. США выгодно, чтобы наша экономика стала сильным инновационным игроком или есть задача держать руку на пульсе инновационного процесса в России?

– Главная задача – идентифицировать возможности для сотрудничества между российскими и американскими компаниями: чтобы люди могли находить, развивать инновационные идеи и коммерциализировать их, заниматься исследованиями и развитием. Это принесет взаимный выигрыш для экономик. Надо иметь в виду, что инновации становятся все больше трансграничным продуктом – на стыке стран и разных специальностей. У России и США огромный интеллектуальный потенциал, и, если прорыв придет из этой плоскости сотрудничества, это будет замечательно. Ставка на инновации совпадает с целями российского правительства, которое заинтересовано в модернизации и диверсификации экономики.

– США – признанный глобальный лидер в инновационной сфере. Чем Россия, где нет технической базы для развития, может быть интересна для Америки? Как рынок сбыта для американских инноваций или источник мозгов?

– У России колоссальные интеллектуальные ресурсы. Российское правительство определило долгосрочную стратегию и выстроило приоритеты, инновации в их числе. Инновации – это всегда совместный продукт, здесь одной стране сложно добиться неоспоримого лидерства. Мы хотим вдохновить российское правительство посмотреть на лучшие международные стандарты и создать условия для талантливых людей в России, чтобы они могли эффективно сотрудничать с самыми яркими и талантливыми людьми в США и других странах. Нужно создать среду, которая бы стимулировала новые открытия.

– Что нужно сделать, чтобы создать такую питательную среду?

– Кто состоит в инновационном пуле России?

– У нас ранее были продуктивные обсуждения с Аркадием Дворковичем, Эльвирой Набиуллиной, Анатолием Чубайсом. Новый сопредседатель рабочей группы по инновациям в двусторонней президентской комиссии – Владислав Сурков.

– Что вы обсуждали с Сурковым? Стратегию?

– Да. Как создать инновационную среду и как обеспечить нормативную базу для ее развития, как обеспечить фондирование инновационных компаний, как защитить интеллектуальную собственность. Мы встречались также с новым министром торговли, телекоммуникаций, замминистра экономического развития. Все заинтересованы в развитии сотрудничества. С нашей стороны в работу группы вовлечены люди из MIT, бывший гендиректор Intel Крейг Барретт, директор Института масштабных инноваций Джон Као.

– Джон Као говорил, что источник талантов неисчерпаем в России – страна рождает все новые и новые фантастические человеческие ресурсы. Но в отличие от лидирующих западных университетов с большой историей, которые стали основной базой для инноваций, российская калька Кремниевой долины была создана с нуля в «Сколково». Можно рассчитывать на успех при такой базе?

– Нужно создать прогрессивную среду – фабрику идей, не важно, где она находится. И еще важно обеспечить обмен информацией с ведущими мировыми центрами, чтобы они могли взаимодействовать. Инновации – это больше вопрос человеческого капитала и сотрудничества. Если нет свободного обмена информацией, инновации обречены.

– А если чиновники насильно заставляют бизнес идти работать в «Сколково»?

– Нет, принуждение в этом случае не работает. Если создать правильную среду, есть шанс, что сработает.

– США – номер один по инновациям на глобальной арене?

– Трудно сказать, на первом месте или нет, одни из первых, но не единственные. Есть другие сильные лидеры – Южная Корея, Финляндия, Швеция и Израиль. Но посмотрите на американские компании – Microsoft, IBM, Yahoo!, IBM – они по-прежнему генерируют огромное количество инновационных решений. Но чтобы они оставались лидерами, им нужны хорошие, талантливые и образованные кадры, поэтому инвестиции в образование критичны для конкурентоспособности страны. И еще надо, чтобы сохранялись возможности привлекать самых талантливых и одаренных людей со всего мира. Также надо сфокусироваться на инновационной инфраструктуре – это касается широкополосного интернета, умных электросетей, электронной начинки зданий, транспортного сообщения внутри страны. Чтобы экономика эффективно работала, нужно постоянно вкладываться в инфраструктуру – помогать людям и ресурсам эффективно и быстро перемещаться. Это главный фактор успеха в XXI в.

– Сколько США нужно инвестировать в инфраструктуру?

– Десятки миллиардов долларов, но это инвестиции в будущее.

– Что еще стратегически нужно сделать США, чтобы остаться в сильнейших?

– Нужно привести в порядок госфинансы в среднесрочной перспективе, чтобы не было такой неопределенности у бизнеса: сократить уровень долга по отношению к ВВП, чтобы сделать его более стабильным.

– Вы работали в Goldman Sachs и хорошо знаете финансовый рынок. Каковы его перспективы? Что вы думаете о финансовой индустрии?

– Это в прошлом.

– У сектора не столь блестящее будущее?

– Для меня лично финансовый сектор остался в прошлом.

– В глобальной экономике главными игроками станут развивающиеся экономики в долгосрочной перспективе. Как будет строиться баланс между растущими тиграми и развитыми странами?

– Нужно найти новые методы сотрудничества. Кстати, Россия может стать мостом между развивающимися и развитыми рынками – это более традиционная индустриальная экономика, входящая в G8, но в то же время она находится в группе развивающихся стран BRICS, это единственный из глобальных игроков, выступающий сразу в двух группах. Россия может сыграть роль в укреплении глобальной системы и повышении ее эффективности. Это уникальный шанс.

– США нужна сильная Россия, говорил посол США в России Майкл Макфол. У вас такая же точка зрения?

– Процветающая демократическая Россия и процветающая Америка – стратегия двойного выигрыша.