Гражданское общество: Сигнал сверху, ответ снизу
Когда депортационный лагерь для мигрантов в Москве был еще в проекте, рейды ОМОНа по столичным рынкам только начинались, но намерение заняться решением проблемы нелегальных мигрантов уже вовсю звучало с высоких столичных трибун, в Петербурге группа молодых людей в черных майках с надписями «Я русский» вышла громить фруктовые ларьки, в которых, по их сведениям, приезжие вели нелегальную торговлю.
На выложенном в сети видео хорошо видно, как не стесняющиеся камеры молодые люди опрокидывают коробки с арбузами и персиками, со смехом утверждая, что «ветер дует сильный, русский ветер». Многое из этого происходит на глазах сотрудников полиции, которым молодчики объявляют, что они им помогают, а те нехотя требуют у торговцев документы, никак не возражая против методов навязавшихся им помощников.
Спустя несколько дней в Москве появится официальный лагерь, где сорок человек будут тесниться в одной палатке без горячей воды и электричества. Журналисты и правозащитники выяснят, что среди них есть не кормленные по нескольку дней в ОФД женщины с детьми, беременные, а также люди с действующими визами и регистрациями. А депутат Госдумы и кандидат в мэры Москвы напишет письмо главе ФМС с предложением экономить на кормлении обитателей лагеря и заставить их работать до депортации.
Связь между этими событиями очевидна: когда власть подает сигнал, что к мигрантам можно относиться как к людям второго сорта, определенные силы в обществе этот сигнал ловят и так к ним и начинают относиться.
Таким же сигналом обществу можно считать назначение федеральным судьей первого гособвинителя по делу сельского учителя Ильи Фарбера, приговоренного на прошлой неделе к семи годам строгого режима по обвинению в вымогательстве взятки. Приговор вызвал возмущение у активной части общества и намерение СПЧ провести свою независимую экспертизу дела. Но речь в данном случае не о деле вообще, а о знаменитой фразе ставшего судьей прокурора: «Может ли человек с фамилией Фарбер делать что-то бескорыстно?» В данном случае не важно, было ли высказывание грубой шуткой или проявлением личного антисемитизма. Но карьерный рост вместо наказания или хотя бы публичного порицания за недопустимое высказывание - это сигнал: антисемитские высказывания сегодня проходят.
Месяца три тому назад один бывший подмосковный следователь по экономическим делам объяснял мне связь между политически мотивированными уголовными делами наверху и фабрикацией неполитических дел на местах: «Просто наступил тот момент, когда люди поняли, что это можно делать, потому что это делают наверху - по политическим мотивам. А почему не попробовать нам? Сделали раз - получилось, сделали два - получилось. Шикарно! Мы в теме! И пошло-поехало».
Проблема в том, что когда те, кто подает опасные сигналы сверху, решат поменять риторику, те, кто сигналы ловит, могут не суметь остановиться. Не могут же уже остановиться ловцы педофилов, которые после принятия антигейского закона переквалифицируются на публичные издевательства над гомосексуальными подростками.