От редакции: Логика устрашения
Вчерашний приговор Михаилу Косенко не может не стать общественно значимым событием. Это третий приговор по так называемому болотному делу и первый, при котором обвиняемый не признал свою вину и отказался сотрудничать со следствием.
Дело Косенко было выделено в отдельное производство из-за психического заболевания подследственного. По мнению наблюдателей, такого рода пробные шары, предшествующие рассмотрению дел основной массы обвиняемых, призваны прощупать общественную реакцию на обвинения по этому показательному процессу.
Показательные процессы всегда требуют от власти особой чуткости. Чтобы достичь цели, каковой является устрашение инакомыслящих, позиция правосудия должна выглядеть как минимум психологически убедительной, а обвиняемый - не вызывать излишнего сочувствия. Если оба эти условия не соблюдаются, начинаются проблемы. Граница, отделяющая сочувствие публики к суду от сочувствия к подсудимому, может оказаться подвижной в зависимости от множества объективных и субъективных факторов. Ее сдвигание способно превратить пример для устрашения в пример для подражания. Умение видеть эту границу, верно чувствовать настроения в обществе - одно из важных умений, составляющих искусство политика.
Внимание от этого процесса оказалось отвлечено такими резонансными сюжетами, как процесс по делу «Кировлеса», выборы московского мэра, письмо Толоконниковой из колонии и задержание активистов Greenpeace. Но даже в этих условиях и при небольшом в целом сочувствии общества к участникам «беспорядков», любой новый эпизод, касающийся узников Болотной - будь то свадьба подследственных или отказ в предоставлении им медицинской помощи - служит скорее их романтизации и героизации, чем примером того, как опасно участвовать в уличных акциях.
Приговор Косенко, особенно на фоне недавнего запрета присутствовать на похоронах матери и его яркого и убедительного последнего слова, выглядит скорее свидетельством невменяемости следствия, нежели обвиняемого.
Именно в таких случаях уместно говорить, что власть сама, без посторонней помощи ведет эффективную работу по собственной дискредитации. Следствие все отчетливее говорит гражданам: узники Болотной - обычные, вероятно ни в чем не повинные люди, на месте которых мог бы оказаться каждый из вас.
Злоупотребление психиатрией в политических целях имеет в России давнюю историю. Первым известным «умалишенным» был Петр Чаадаев, посаженный под домашний арест и под наблюдение врача за «дерзостную бессмыслицу». Жертвами карательной психиатрии оказывались Владимир Буковский, Наталья Горбаневская, Михаил Шемякин. Косенко в хорошей компании, но это, увы, слабое утешение.