Эрик Траппье: «Мы понемногу выздоравливаем», - Эрик Траппье, президент и генеральный директор Dassault Aviation

Интервью «Ведомостям» президент и генеральный директор Dassault Aviation Эрик Траппье давал на борту Falcon 7X - самого дорогого самолета в линейке бизнес-джетов французской авиастроительной корпорации, припаркованного в момент нашей беседы на стоянке «Внуково-3» (интервью происходило во время авиасалона JetExpo). Помимо самого Траппье таким же самолетом пользуется, например, Владимир Путин. Правда, о том, как президентский авиаотряд эксплуатирует Falcon за 50 млн евро, Траппье распространяться не стал - корпоративная этика не позволяет.

- Dassault Aviation производит как гражданские, так и военные самолеты. Какое из направлений бизнеса идет лучше?

- Две трети нашего бизнеса приходится на гражданскую продукцию, на военную - одна треть. Оба направления развиваются хорошо. Сейчас в мире находится на обслуживании около 2000 наших самолетов Falcon. Военные самолеты - это истребители Rafale и Mirage, которыми вооружены Франция и некоторые другие страны. Это важная сфера деятельности для нашего конструкторского бюро и производственной части - контракт на поставки Rafale для французских военно-воздушных сил подписан до 2025 г., что заставляет нас активно работать сейчас. Но я не стал бы выделять какую-либо из сфер нашей деятельности, обе они для нас значимы.

- А сотрудники Dassault Aviation разделены между военными и гражданскими проектами в той же пропорции?

- Нет, у нас одно и то же конструкторское бюро занимается и тем и другим. И наши заводы специализируются не по роду продукции, а по типу деятельности. Например, наш авиасборочный завод в Мериньяке (Бордо) собирает гражданские и военные самолеты, а завод в Мартинье производит для них пульты управления полетом. Это профессиональная специализация: отдельное подразделение производит все для тяги, отдельное - для поддержки и т. д.

- Международная напряженность, которая сейчас наблюдается в мире, как-то влияет на вашу выручку от продажи военной техники?

- Напряженность, к сожалению, существует на протяжении многих лет, сейчас главным образом речь идет о Сирии. Как можно было заметить, боевые самолеты планировалось использовать в этом конфликте. Самолеты Rafale применялись французскими ВВС в Афганистане и Ливии, а совсем недавно - в Мали. Операционные возможности этих боевых самолетов позволяют испытывать чувство удовлетворения от французской армии. Истребители Mirage 2000 также были задействованы в этих конфликтах как французскими войсками, так и некоторыми зарубежными.

- С другой стороны, говорят, что сегмент бизнес-авиации сейчас быстро растет. Это правда?

- Финансовый кризис 2008-2009 гг. ослабил этот сегмент, но сейчас, четыре года спустя, можно говорить о завершении выхода из этого кризиса. Мы понемногу выздоравливаем, прежние объемы продаж восстанавливаются, деловая активность возвращается - как к нам, так и к нашим конкурентам. Все это позволяет надеяться на усиление рынка. В любом случае мы внимательно относимся к продажам и готовим новые модели.

- Согласно сайту Dassault Aviation, две трети ваших продаж формируются за счет экспорта. Рынки каких стран для вас наиболее важны?

- Сейчас уже 75% выручки приходит из-за пределов Франции, остальное обеспечивает главным образом министерство обороны Франции. В том, что касается военной продукции, мы остаемся сильны в тех странах, которые давно являются нашими клиентами. Это ряд арабских стран, Индия, Южная Америка. Что же до Falсon, они везде присутствуют - очень хорошо продаются в той же Южной Америке, Бразилии и Мексике. Азия - рынок, который активно развивается, так же как Европа и Россия. Африка очень важна. В общем, на мировом рынке мы представлены повсеместно.

- К военным самолетам мы еще вернемся, а пока несколько вопросов про Falcon. Кого вы считаете главными конкурентами для этого самолета? И как оцениваете российскую модель Sukhoi BusinessJet?

- Наши конкуренты - это линейка бизнес-джетов канадской компании Bombardier и американские бизнес-джеты Gulfstream, с обеими компаниями мы сравниваем свой продукт. Sukhoi для нас пока не конкурент, потому что у него только один самолет нашего класса.

- А сколько у российских клиентов ваших Falcon?

- В вашу страну продано уже примерно 60 самолетов.

- Это все новые самолеты?

- Новые или подержанные, главное - все они летают. Российский рынок очень важен для нас, и мы тут хорошо работаем. С Россией мы связываем большие надежды на будущее и рассчитываем продавать здесь как уже существующие продукты, так и те, которые сейчас находятся на стадии развития.

- Все-таки интересно, сколько в России подержанных Falcon, а сколько новых.

- Не могу вам сказать, знаю только, что большинство наших самолетов, проданных в Россию, - новые. Российский рынок - это главным образом продажи новых Falcon.

- У вас уже есть заказы на Falcon 7X благодаря выставке JetExpo 2013?

- Пока еще нет, но мы в хорошем контакте с покупателями благодаря этому салону и надеемся, что он завершится новыми контрактами в России.

- Что знаете о том, как эксплуатируется Falcon 7X авиаотрядом российского президента?

- Российские власти приобрели самолет этой модели. Насколько мне известно, они весьма довольны им. Больше ничего сказать не смогу - мы никогда не комментируем, как клиенты пользуются нашими самолетами.

- Видите ли вы перспективы для сверхзвуковых самолетов в бизнес-авиации?

- Это тема, над которой мы уже давно размышляем. Вопрос непростой. Прежде всего, нужно найти хороший двигатель. Во-вторых, нужно найти рынок, на который можно было бы продавать такие самолеты. Пока непонятно, кому можно продавать такие машины. И в-третьих, международные нормативы шумового загрязнения, воздействия на экологию, потребления ресурсов. Сейчас мы не уверены, что есть смысл продавать самолет, который будет эти нормативы нарушать, - мы, наоборот, работаем над тем, чтобы потреблять меньше. В общем, мы совсем не уверены в бизнес-плане для сверхзвукового бизнес-джета. Но продолжаем понемногу думать о нем. У Dassault, как и у наших партнеров, есть разработки на эту тему.

- В прошлом году вы выиграли исключительный тендер в Индии по закупкам истребителей Rafale. Однако контракт с индийским министерством обороны все еще не подписан. Успеет ли ваша компания подписать его до президентских выборов в Индии, назначенных на июль 2014 г.?

- (Улыбается.) А что, русские так хорошо разбираются в том, что происходит в Индии?

- Этой темой очень интересуются российские авиапромышленники.

- Готовится огромный контракт. Продажа Rafale в Индию - это для нас нечто очень важное. Переговоры начались в прошлом году, они продолжаются, все идет успешно. Всегда трудно предугадать дату окончания переговоров и подписания контракта. Но мы видим большую активность со стороны нашей команды и индийских властей. На такой огромный контракт нужно много времени. Все осложняется еще и тем, что эти Rafale будут производиться в Индии - требуется детальное соглашение с индийскими авиапромышленниками. Я уверен, что этот контракт будет подписан. А что будет в следующем году в связи с индийскими выборами, я комментировать не берусь.

- Какова общая сумма контракта?

- Это конфиденциальная информация, нужно спрашивать об этом у индийского правительства.

- Насколько верна оценка в $20 млрд?

- Нет, это гораздо больше.

- Расскажите о сотрудничестве с российской компанией КРТВ. Будут ли оснащены индийские Rafale ее авиационными средствами поражения?

- Не могу это комментировать. Оснащение Rafale всецело зависит от условий контракта с правительством Индии, это должны решать они. Это первое. И второе: если индийские власти решат оснастить свои самолеты российскими ракетами и если французские власти дадут на это добро, я не вижу никаких проблем в том, чтобы работать с российскими производителями и интегрировать их продукт.

- А могут ли ракеты КРТВ быть интегрированы на Rafale для Объединенных Арабских Эмиратов? Просто в отчете компании упоминалась такая возможность.

- Опять же, за комментариями по этому вопросу нужно обращаться к властям ОАЭ.

- Могли бы вы подтвердить информацию Saab о том, что летный час Rafale стоит 16 000 евро?

- Это неправда. Один летный час Rafale стоит около 13 000 евро. Но вопрос в том, сколько стоит летный час самолетов Saab в этом же классе!

- Они утверждают, что летный час их истребителя Gripen стоит $4000.

- Должен отметить, что $13 000 за летный час Rafale - это цифра, предоставленная французскими ВВС, которые сами используют Rafale, воюют на нем и знают все операционные условия для этого самолета. А не то чтобы Dassault Aviation сама в одиночку называла такие данные. Не уверен, что цифра, предоставленная Saab относительно Gripen, правильная. Это коммерческая информация, для маркетинга. Хотя очевидно, что летный час Gripen должен быть дешевле, чем у Rafale, - это же совершенно разные самолеты. Это все равно что сравнивать маленькую машинку с большим BMW. У Gripen один двигатель, американский, у Rafale - два французских. Это различные категории самолетов, все сравнения будут некорректны.

- Почему ваши переговоры с Индией перед заключением контракта на поставку Rafale заняли несколько лет?

- Контракт огромный и затрагивает интересы большой группы промышленников, поскольку речь идет о сборке на территории Индии. В Индии у нас есть компания, с которой мы работаем над этим контрактом. Чтобы все утрясти, нужно время. Но, на мой взгляд, для Индии это даже очень быстро! (Улыбается.) Я хорошо знаю Индию и могу сказать, что для контракта такой важности наши обсуждения продвигались достаточно скоро.

- Если Катар купит ваши Rafale раньше Индии, будет ли это означать признание, а то и благодарность Франции за ее позицию по Сирии и Ливии?

- Я так не считаю. Думаю, если Катар заключит контракт на поставку Rafale, это будет результатом успешной стратегии взаимоотношений наших стран. А также признанием качества самолетов, признанием того, что их операционные возможности отвечают потребностям страны-покупателя.

- Каковы перспективы поставок Rafale в Кувейт и ОАЭ?

- Продолжаем работать над продвижением наших самолетов в этих странах.

- А как насчет Бразилии?

- В Бразилии Rafale участвует в тендере наряду с F-18 и Gripen. Тендер был приостановлен нынешним президентом страны по бюджетным причинам. Мы ожидаем его возобновления и остаемся участниками этого конкурса. Надеемся на продажи Rafale в Бразилии.

- Правда ли, что Dassault Aviation представляла Rafale в Китае в 1990-е?

- Нет, такого не было. Rafale на авиасалонах могут посмотреть все, включая китайцев, приехавших во Францию. Но у нас никогда не было предложения для тендера в Китае.

- Несколько вопросов про Dassault Groupe. Как строятся отношения между компаниями, входящими в группу?

- Dassault Groupe - это промышленный холдинг семьи Марселя Дассо. В него входят авиапроизводитель Dassault Aviation, софтверная компания Dassault Systemes, которая специализируется на 3D-моделировании для авиастроения, автомобилестроения и других отраслей промышленности. У Dassault Aviation также есть филиал в США - FalconJet, обслуживающий наши бизнес-самолеты в Америке. Кроме того, у нас есть подразделение Sogitec, которое занимается авиасимуляторами.

- Наверное, Dassault Systemes предоставляет вам свои услуги на более выгодных условиях, чем клиентам со стороны?

- К сожалению, нет (смеется). Зато они могут тестировать все свои новые продукты в подразделениях Dassault Aviation, которые занимаются программированием и промышленными разработками. Такая кооперация внутри группы дает сильные преимущества.

- Но вы работаете в области 3D-моделирования с кем-то еще, кроме своей родственной компании?

- Да, здесь нет какой-то эксклюзивности. Dassault Systemes - наш любимый поставщик решений в области PLM (Project Life Management), но мы развиваем и собственные программы для своих нужд, а также закупаем у других поставщиков программы, которых нет у Dassault Systemes. Однако наше собственное программное обеспечение тесно связано с продуктами Dassault Systemes - поскольку они самые лучшие.

- Вы для всех закупок тендеры проводите?

- Нет. Например, мы пользуемся программой для трехмерного моделирования СATIA (разработка Dassault Systemes). И просто ждем, когда выходит новая версия CATIA, которая нужна для развития наших продуктов. Тендер тут не нужен.

- Как Dassault Aviation пережила создание европейского авиаконцерна EADS - возможно, понадобилась помощь французского правительства? По идее, EADS ведь мог поглотить вашу компанию, но он миноритарный акционер Dassault Aviation.

- Доля EADS в Dassault Aviation - это результат давних процессов. Здесь правильнее было бы говорить о национализации авиакосмической отрасли, проведенной французским правительством в 1980-е гг. В то время правительство выкупило акции Dassault Aviation. За этим последовало создание EADS совместно с Daimler. В результате пакет французского правительства (46,3%) перешел EADS. Но у Dassault Groupe всегда оставалось 50,55% акций, что позволяет семье Дассо контролировать компанию. И на военном рынке мы конкурируем с EADS. Так что мы остаемся независимыми от EADS, равно как и от французского правительства - конечно, с той оговоркой, что оно формирует 25% нашего портфеля заказов.

- Как вы представляете себе истребитель шестого поколения? Будет ли он частично пилотируемым или полностью беспилотным?

- Прежде всего, у нас нет такой категоризации самолетов, мы не употребляем термин «самолет шестого поколения».

- Да, действительно, - в отличие от США и России.

- Уж не знаю, скопировали ли русские эту систему у американцев (улыбается), но мы - точно нет. У нас есть Rafale - полифункциональный самолет, который создан, чтобы отвечать потребностям как ВВС, так и ВМС, ведь он может использоваться на авианосцах Charles de Gaulle. Он соответствует всем категориям истребителей, принятых во Франции, по сути, все они воплощены в нем. Что мы будем делать дальше? Прорабатываем этот вопрос с военными. Rafale остается на вооружении в ближайшие 30-35 лет. Так что заменять его какой-то новой моделью нет необходимости. К сожалению для нас (улыбается), наше конструкторское бюро было бы радо приступить к работе над новым самолетом хоть сейчас. На будущее мы готовим модель беспилотного телеуправляемого самолета-разведчика. В прошлом году мы демонстрировали его в полете. Думаю, что боевые самолеты останутся пилотируемыми, но у них будет возможность летать и без управления пилотом, это будет такое сочетание двух технологий. В какой пропорции оно будет реализовано, не знаю, но к такому будущему мы на технологическом уровне готовимся.

- А вы умеете управлять самолетами? И что вы предпочитаете - Falcon или Rafale?

- В молодости я умел водить маленькие самолеты. Сейчас нет времени на то, чтобы это продолжать. И я никогда не пилотировал ни Falcon, ни Rafale. Конечно, я предпочел бы Falcon - это гораздо комфортнее (улыбается). Но я горжусь тем, что управляю компанией, которая производит Falcon и Rafale.