Пол Тэйлор: «Министр может кричать на меня, но я не могу изменить рейтинг», - Пол Тэйлор, генеральный директор Fitch Raitings

Если рейтинговое агентство ошибается, то ошибается искренне, убежден Тэйлор. Он ссылается на самую коварную из наук - статистику. Предлагая сравнить данные по дефолтам эмитентов с рейтингами уровня Lehman Brothers за 10 лет с количеством дефолтов - получается примерно 4%. Кто же мог подумать, что среди них окажется уважаемый финансовый институт?! С точки зрения статистики придраться сложно. Однако данные о том, сколько рейтингов пришлось пересмотреть «большой тройке» (S&P, Moody's и Fitch), никак статистикой не объяснишь. Тут ему крыть нечем - Тэйлор признает, что рейтинги ошибаются. Его больше заботят расходы на юристов - они дороги, а недовольные инвесторы и политики стремятся успеть подать иски к рейтинговым агентствам до того, как истечет срок давности. Пока, по его словам, все суды он выиграл (хоть и пришлось потратиться на защиту). О том, как кризис поможет агентствам стать честнее и почему он не боится того, что компании будут отказываться от рейтингов Fitch, Тэйлор рассказал в интервью «Ведомостям».

- В последние годы Hearst Corp вложила в компанию более $1 млрд и теперь наравне с Fimalac владеет половиной компании. Ждете ли вы, что они будут продолжать наращивать свою долю?

- Боюсь, я не знаю, как ответить вам на этот вопрос. Сейчас у нас два акционера и каждый из них владеет 50%. У Hearst есть подразделение, которое все больше занимается бизнес-информацией. Поэтому Hearst был очевидным партнером. Получить более влиятельного партнера в такой стране, как США, которая является крупнейшим финансовым рынком и важнейшим рынком для рейтинговых агентств и для всех участников финансовых рынков, было логичным.

Вначале Hearst приобрела 20%. Им нравится рейтинговый бизнес, они не вмешиваются в управление и оказывают нам поддержку. За последние шесть-семь лет они купили еще 20%, а затем еще 10%. Оба наших акционера поддерживают нас. Они не вмешиваются в аналитическую работу и готовы поддерживать наши планы дальнейшего развития бизнеса. Я не могу сказать, изменится ли в какой-то момент структура собственности 50/50. Каждый из наших акционеров имеет финансовые возможности оказывать нам поддержку, и если кто-то из них станет владеть 100% в компании, это не повлияет на то, как мы управляем бизнесом.

- Нет ли у акционеров планов сделать компанию публичной?

- Мне неизвестно о таких планах. И я не могу себе это представить. У нас нет причин становиться публичной компанией. Компании становятся публичными, в основном чтобы привлечь капитал, а при той структуре собственности, о которой мы только что говорили, у нас нет такой необходимости.

- Но вы хотите расширять бизнес...

- Да, но у нас есть акционеры, которые имеют возможности и капитал, чтобы поддержать расширение нашего бизнеса. Поэтому нет причин становиться публичной компанией.

- Комиссия по расследованию причин финансового кризиса обвинила Fitch вместе со Standard & Poor's и Moody's в раздувании ипотечного пузыря и завышении рейтингов ипотечных бумаг в преддверии кризиса 2008 г. Репутация рейтинговых агентств существенно пострадала. Как собираетесь поправлять свое положение?

- Нет сомнений в том, что в преддверии финансового кризиса некоторые аспекты нашего бизнеса показали себя не так хорошо, как нам бы хотелось. Очевидно, наши рейтинги по субстандартной ипотеке в США не сработали так, как должны были бы. Мы, как и другие участники финансовых рынков, использовали предположения о будущем, которые недооценили масштабы кризиса. Но реальная проблема была в том, что на базе этих активов были выпущены CDO, а эти активы не были надежными.

Когда мы говорим о финансовом кризисе, нельзя забывать, что проблема была в тех активах, на которые были выпущены CDO, - ипотечных кредитах, выданных в 2004, 2005 и 2006 гг. Эта часть бизнеса не сработала так, как ожидалось. Но это была лишь небольшая часть нашего бизнеса. Тысячи рейтингов банков, компаний, регионов, городов, стран и большинство рейтингов структурированного финансирования были верными. Они правильно отражали кредитоспособность и продолжают делать это по сегодняшний день.

В этом можно убедиться, если посмотреть на подробные данные о дефолтах и изменении рейтингов, которые мы публикуем ежегодно и которые дают полную информацию о результатах нашей работы. За последние 25 лет дефолт допустили менее одной четвертой процента компаний с рейтингами инвестиционной категории.

Наш бизнес демонстрирует очень сильный рост после финансового кризиса. При этом около 20% бизнеса приходится на продажу аналитических исследований, в основном институциональным инвесторам. У нас сейчас значительно больше клиентов (и этот бизнес стабильно растет), чем в период, предшествовавший финансовому кризису 2008 г. Спрос на рейтинги действительно очень высок. Он сильно вырос за последние шесть лет.

- Все, что вы говорите, верно, но ведь отголоски слышны до сих пор. В июле к претензии FCIC добавились фонды, ликвидирующие Bear Stearns, они подали иски ко всем агентствам. Как идет процесс?

- В действительности судебные иски существенно сокращаются. Причина появления нескольких новых дел в последние несколько месяцев - в приближении срока исковой давности в Нью-Йорке. Те, кто подает иски, стараются успеть до наступления этого срока. Наше агентство на сегодня не проиграло ни одного дела, и мы уверены в наших позициях по любым искам. В США очень сложная юридическая система. Там на вас могут подать иск и если вы выиграете, вам все равно придется оплачивать расходы на защиту. Поэтому в США проблемой для нас являются расходы на защиту, которые составили миллионы долларов.

Что касается иска министерства юстиции к S&P, то там другая ситуация (минюст США и генеральные прокуроры 13 штатов в начале февраля подали к S&P иск на $5 млрд и пытаются доказать, что агентство составляло свое мнение недобросовестно - подгоняло условия задачи под нужный клиенту ответ, нарушая собственные стандарты присвоения рейтингов, чтобы угодить заказчику. - «Ведомости»).

Это отдельный вопрос, который касается только S&P. У нас не было контактов с министерством юстиции, и мы не вовлечены в это расследование.

- Мы непременно и их президента об этом спросим, если будет такая возможность.

- Нет сомнений в том, что та информация и та внутренняя электронная переписка, которую опубликовало министерство юстиции, наносит удар по репутации отрасли (переписка между сотрудниками агентства, которая демонстрирует, что они понимали, что их рейтинги завышены и не отражают объективной ситуации. - «Ведомости»). Внутри Fitch мы не обнаружили подобной переписки. Аналитики должны проводить комитеты и спорить друг с другом. Мнения могут быть разными, и необходимо здоровое обсуждение. Но в конечном итоге решение принимается комитетом. Именно так должны работать рейтинги.

Главная особенность США - если вы верите в рейтинг, который вы присваиваете, то ваша позиция является ясной и надежной. Поэтому большинство исков было отклонено судом. Рейтинги не являются точной наукой. Роль рейтинга в том, чтобы попытаться предсказать будущее. Поэтому всегда будут какие-то рейтинги, которые в конечном итоге не будут правильно предсказывать будущее. Но, если мы верили в то, что говорили, на тот момент, когда мы это говорили, мы в хорошем положении.

- Вопрос, который меня просили задать вам банкиры: где были все рейтинговые агентства, когда падал Lehman Brothers?

- Мы были на месте.

- Где?

- Lehman Brothers - это хороший пример того, как рейтинги не смогли предсказать, что произойдет. До банкротства у этой компании был рейтинг BBB-. Оглядываясь назад, понятно, что рейтинг был неверным. Рейтинг находился на инвестиционном уровне, а, как показали последующие события, должен был быть на уровне CCC (возможен дефолт). Тот рейтинг не являлся хорошим индикатором того, что потом произошло. Но здесь я должен сделать пояснение. Если посмотреть на статистику по дефолтам эмитентов с рейтингами BBB- за 10 лет, то количество дефолтов очень небольшое, примерно 4%. То есть, если взять 100 компаний с рейтингом BBB-, можно ожидать, что в течение 10 лет четыре или пять из них допустят дефолт, в то время как другие компании останутся платежеспособными. Так вот Lehman Brothers как раз попал в эти 4%.

Если мы вернемся назад и посмотрим на тот анализ, который мы тогда проводили, то увидим, что рейтинг был на уровне BBB-, потому что мы ожидали, что банку будет предоставлена поддержка. Финансовые организации по своей природе сложные организмы. Но либо банку оказывается финансовая поддержка и он продолжает деятельность, как в случае с Bear Stearns, либо у банка недостаточно капитала, чтобы поддержать его деятельность, и он терпит крах, как произошло с Lehman Brothers.

Ключевая составляющая анализа банка - это рассмотрение его кредитоспособности на самостоятельной основе. А если что-то случается, банк может получить поддержку в какой-либо форме, от государства или частного сектора. В случае с Bear Stearns наш анализ был верным. Мы говорили, что без поддержки банку грозит банкротство. Но мы считали, что из этой ситуации будет найден выход. Так и произошло. Вмешался JPMorgan, и бизнес Bear Stearns был приобретен и продолжил функционировать при новом владельце. В отношении Lehman Brothers проводился аналогичный анализ, но он дал неверный прогноз. Сложно сказать, что еще мы могли сделать, в особенности с учетом прецедента Bear Stearns, и как мы могли предсказать то, что в реальности произошло. Конечно, крах Lehman Brothers потряс весь мир.

- Складывается впечатление, что есть атмосфера страха среди рейтинговых агентств. Потому что все ждут, кто понизит рейтинг первым. Хотя, может быть, это верно только для России.

- Нет, я так не думаю. Одно из преимуществ крупного рейтингового агентства - это то, что у нас буквально тысячи рейтингов. И это рейтинги крупных компаний, которые проводят эмиссии на рынках капитала на сотни миллионов долларов. Поэтому любые действия по их рейтингам, особенно понижения, могут привлекать достаточно большое внимание. Однако если не понижать рейтинги, то они не будут отражать ситуацию. И инвесторы перестанут доверять нам.

Тут нет выбора, это правильное аналитическое решение. Компании могут уходить от нас, некоторые из них могут быть недовольны нашими решениями. Но это часть бизнеса, часть нашей работы. Мне может звонить министр финансов, кричать на меня, но я не могу изменить рейтинг. Это так не работает. Мы должны честно выполнять свою работу. Мы теряем рейтинги, мы присваиваем новые рейтинги. Такой это бизнес.

- Инвестиционный климат в России становится все хуже и хуже. Несколько крупных российских банков - ВТБ, «МДМ банк» - предпочли отказаться от рейтингов из-за плохих показателей и, как следствие, низких рейтингов. Как вы собираетесь вести бизнес в таких условиях?

- Мы не рейтингуем эмитентов, которые этого не хотят, если только не считаем, что компания является важной для сравнительного анализа. Иногда бывает, что компании отказываются от рейтинга, но довольно часто они возвращаются к нам позднее, потому что рейтинги имеют фундаментальное значение для рынков капитала. Эмитенты снова приходят к нам, в особенности в случае выпуска облигаций на международных рынках.

С учетом нашей работы и той роли, которую мы играем, не страшно, если мы потеряем какое-то количество рейтингов, из-за того что какому-то эмитенту не нравится рейтинг, который был ему присвоен, и он считает, что рейтинг должен быть выше. В 2006-2007 гг. один из крупнейших европейских банков отказался от рейтинга, потому что рейтинг был понижен до уровня А или А-. Тогда мы получали телефонные звонки от рассерженного клиента и недовольные письма. Банк перестал предоставлять нам информацию, и нам пришлось отозвать рейтинг, потому что мы не можем продолжать рейтинговать, не имея доступа к достаточной информации. А спустя примерно три года этот банк вернулся к нам. Подавляющее большинство рейтингов, 95-98% нашего рейтингового портфеля, остаются с нами.

- Как вы оцениваете ситуацию в российском банковском секторе?

- Я не эксперт по вопросам российских банков, но очевидно, что есть сложности. Рост - это важный фактор. Во всем мире. И в России в том числе. Макроэкономическая ситуация всегда отражается на банках. Конечно, есть конкретные сложности, с которыми сейчас сталкивается Россия, например в контексте потребительского кредитования и долговой нагрузки компаний. Кроме того, есть структурные вопросы, требующие внимания. Мне очень импонирует мнение главы ЦБ по этому вопросу. Она профессионал и очень умная женщина. Я надеюсь, что она сможет разрешить некоторые из этих структурных вопросов. Думаю, это позитивный сигнал для банковской системы. Много внимания уделяется быстрому росту потребительского кредитования. У ЦБ есть возможности реально что-то сделать в этом плане. Я думаю, что это основной вопрос для российской банковской системы. Кроме того, говоря о банковском секторе, отмечу продолжающиеся дискуссии о стандартах «Базеля III» и о том, как ввести эти стандарты. Обсуждается ограничение банковского кредитования. Следует отметить, что процесс его сокращения у банков в Европе пока находится на очень ранних стадиях и на это уйдет много лет. В качестве примера можно вспомнить ситуацию в японских банках и посмотреть, какова она была 20 лет назад и что произошло за последние 20 лет. Там этот процесс только подходит к завершению. А теперь сравним это с основными европейскими банками, где процесс только начался. Примеры из прошлого говорят о том, что на это может потребоваться лет 20.

- А в России?

- В России все не так плохо, но тенденция и динамика похожи. Думаю, банки сейчас не могут финансировать экономический рост. У них просто нет возможностей и средств, чтобы сделать это. Поэтому мы должны спросить себя, откуда придут кредитные средства в экономику. Поэтому ключевую роль играют рынки капитала. В России усиливается давление на банки по повышению их капитала, управлению балансами и улучшению самостоятельной кредитоспособности.

- Какие риски вы ожидаете для рейтинговых агентств в России и в мире?

- Риск того, что кредитоспособность не всегда оценивается верно. Необходимо больше работать над тем, чтобы объяснять, что такое кредитные рейтинги. Рейтинги не должны следовать за рынком, не должны быть волатильными, не должны отражать ценообразование. Рейтинги должны отражать нашу оценку рисков у эмитента на период в пять лет. И об успехе нашей работы можно судить по статистике дефолтов. Всегда будет какой-то процент рейтингов, которые оказываются неверными. Это ожидаемо, и пользователи рейтингов понимают это. Людям необходимы оценки кредитного риска. И пока мы продолжаем предлагать продукт высокого качества, которому доверяют инвесторы, всегда будет спрос на нашу работу. Думаю, меры в сфере регулирования помогают нам в этом.

- По поводу рекомендаций G20 о постепенном отказе финансовых регуляторов от оценки на основании рейтинговых агентств. Видите ли вы в этом потенциальную угрозу вашему бизнесу?

- Нет. Я думаю, что в преддверии финансового кризиса рейтинги стали играть слишком важную роль в процессе принятия решений инвесторами. Инвесторы чрезмерно полагались на рейтинги, вместо того чтобы проводить собственный анализ. Никто не уделял должного внимания риску. Все просто использовали рейтинг, чтобы поставить галочку в графе по рискам, и перестали выполнять свою собственную работу. Я думаю, что в свете истории последнего времени и тех мер, которые были приняты регуляторами, рейтинги теперь вновь стали тем, чем должны быть. Это один из источников информации, который инвесторы должны или могут рассматривать и учитывать, а не конечный и не единственный фактор, который они принимают во внимание. Сейчас все встает на свои места, и это положительный момент. Неверно говорить, что от рейтингов необходимо совсем отказаться. Суть в том, что на сегодня им нет замены. И трудно представить, какова может быть эта замена.

История рейтингов

Основана в 1913 г. в Нью-Йорке Джоном Ноулзом Фитчем как Fitch Publishing Company и изначально предоставляла финансовую статистику. В 1924 г. компания впервые предложила стандартную рейтинговую шкалу от ААА до D. В 1975 г. вместе с ближайшими конкурентами - Standard & Poor's и Moody's была признана Комиссией по ценным бумагам и биржам США национальным рейтинговым агентством. Standard & Poor's Образована в 1941 г. в результате слияния Standard Statistics и Poor's Publishing. Начало истории S&P принято связывать с выходом в 1860 г. исследования Генри Пура «История железных дорог и каналов в Соединенных Штатах». В 1860-х гг. Пур начал публиковать финансовую информацию для европейских инвесторов в инфраструктурные проекты в США. В 1916 г. созданная Пуром Standard Statistics начала присваивать кредитные рейтинги корпоративным облигациям, а вскоре после этого - и суверенным долговым обязательствам. Moody's Investors Service В 1900 г. Джон Муди основал компанию John Moody & Company, начавшую издавать справочник промышленных и других ценных бумаг. В 1914 г. Муди основал Moody's Investors Service. Через 10 лет рейтинги Moody's покрывали 100% рынка долговых обязательств США.