Заставил оперу танцевать

Балет под названием «Опера», без сомнения, главная приманка Serata Ratmansky - хотя в программе вечера есть хитовые «Русские сезоны» на музыку Десятникова и Concerto DSCH на музыку Шостаковича. Для россиян - потому что в этой постановке Алексей Ратманский воссоединился с Десятниковым, союз с которым его неизменно вдохновляет уже десять лет. Для итальянцев - потому что создатели спектакля вдохновлялись их великой барочной оперой, ее причудливыми усложненными формами, метаморфозами театральной игры, величием текстов Метастазио и Гольдони (они используются в «Опере»), изысканностью музыки Вивальди, Скарлатти, Перголези.

Создатели «Оперы» оправдали все возложенные на них ожидания. Балет блистает всей мощью роскоши XVIII в. (хореограф привез в Милан всю свою американскую постановочную команду: художника по костюмам Колина Этвуда, художника по свету Марка Стенли и видеодизайнера Вендола Харрингтона). Но в то же время Десятников и Ратманский любуются барокко из XXI в. - с нежностью и насмешливостью. В балете кажется, что оживают старинные черно-белые гравюры из исследований Веры Красовской. Последовательного сюжета в спектакле нет, но Марс и Амур, Венера и Паллада поочередно устраивают в нем свои торжества. В музыке куртуазное изящество вдруг соединяется с джазовой ритмической игривостью (новая партитура доверена петербургскому дирижеру Михаилу Татарникову). Ратманского этот волюнтаризм не повергает в ступор, как случилось бы с большинством хореографов, а доводит до эйфории. Он распоряжается труппой «Ла Скала», как Наполеон - своей армией. Ансамбль то собирается воедино, то стремительно распадается на множество небольших групп, чтобы создать визуальную клумбу из каждой музыкальной фразы. Во главе этого массивного, но мобильного подразделения - две пары солистов, среди которых выделяется, в полном соответствии с барочной эстетикой, одна непревзойденная звезда (эта роль с эффектным соло и изматывающим дуэтом органично подошла идолу итальянских балетоманов Роберто Болле).

С тех пор как Ратманский в 2009 г. покинул Большой театр и вскоре прекратил сотрудничество с отечественными компаниями (его последняя российская оригинальная работа, тоже совместная с Десятниковым, «Утраченные иллюзии», датирована началом 2011-го), мир обрел хореографа, у которого десяток постановок в сезон не обозначает потолка возможностей, а поднимает его все выше. Симптоматично, что Ратманский развивается в сторону все усложняющейся формы. И труппа «Ла Скала» прекрасно понимает его. В исполнении итальянцев «Русские сезоны» отсылают не столько к отечественным философским балетам-притчам, сколько к авангарду начала XX в. - «Весне священной» и «Свадебке» брата и сестры Нижинских. А в Concerto DSCH они с легкостью выписывают виражи, которыми реагирует на каждый музыкальный изгиб Шостаковича Ратманский, позволяя ощутить единый пульс композитора и хореографа.

Российский балет продолжает видеть свое будущее в тяжеловесных и велеречивых мелодрамах. На этом он специализировался почти сто последних лет и достиг такого мастерства, что в последнее время породил моду на них во всем мире. Прочий мир, время от времени позволяя себе эти антидиетические блюда, обращается к Ратманскому и хореографам его поколения. У отечественных театров есть перспектива повторить историю прошлого века. В 1980-х мы обнаружили, что вековой ход балетной истории определил соотечественник. Но к тому моменту Джордж Баланчин официально просил считать его только американским хореографом.

Милан