От редакции: История повторяется
В ситуации фактического отсутствия публичной политики и работающих механизмов обратной связи борьба за права заключенных может стать новой формой присутствия влиятельных фигур в общественно-политическом пространстве.
В воскресенье на пресс-конференции в Берлине Михаил Ходорковский заявил о том, что не собирается заниматься бизнесом и «борьбой за власть», а посвятит себя защите прав политзаключенных, тому, «чтобы отдавать долги тем людям, которым хуже», чем ему. Освобожденные вчера по амнистии Мария Алехина и Надежда Толоконникова также заявили, что планируют заниматься правозащитной деятельностью. Ходорковский и участницы Pussy Riot, безусловно, очень разные случаи, люди с очень разным весом и опытом, и все же они позволяют говорить о тенденции.
Освобождение знаменитых заключенных мало у кого вызывает иллюзии насчет пересмотра позиций власти по отношению к своим оппонентам. Ходорковский подчеркивает, что не признавал своей вины, а следовательно, его преследование нельзя считать законным, Алехина и Толоконникова назвали амнистию пиар-акцией. Во всех случаях освобождение (как и сами процессы и осуждение) напоминало спецоперацию.
В этих условиях приход сидельцев с медийным влиянием и авторитетом в правозащиту - своего рода фиксация новых правил игры, при которых политика в смысле борьба за власть запрещена, а политика в смысле правозащитная деятельность и давление на конкретные органы правопорядка не запрещена. Официальные комментарии звучат на удивление мягко: так, председатель синодального отдела РПЦ по взаимодействию церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин даже заявил, что готов к диалогу с участницами PR: «Это мыслящие женщины, которые, наверное, будут участвовать в общественной жизни».
С одной стороны, это напоминает возвращение в последние годы СССР, когда власть пошла на освобождение посаженных ею же инакомыслящих. С другой стороны, приход людей с именем и опытом - шанс для правозащитного движения приобрести большее влияние в обществе, говорит член ОНК г. Москвы Зоя Светова. Такое уже случалось: для гуманизации российского законодательства и системы исполнения наказаний очень много сделал Валерий Абрамкин, активно включившийся в правозащитную деятельность именно после тюрьмы и ссылки.
Странно сравнивать опального олигарха и участниц панк-группы с ветеранами-правозащитниками и моральными авторитетами вроде Александра Солженицына и Андрея Сахарова. Однако возможное увеличение влияния правозащитного движения на фоне усиления авторитарных тенденций в государстве типологически напоминает именно заключительные страницы советской истории.