От редакции: Прощание с ястребом

Уход из жизни Ариэля Шарона, легендарного и противоречивого премьер-министра Израиля (2001-2006 гг.), дает повод задуматься о том, чему может и чему должна служить решительность в политике.

Вспоминая Шарона, получившего за свой стиль управления прозвище Бульдозер, комментаторы прощаются с эпохой, в которую ястребы в политике значили больше голубей. И даже его многолетняя кома - Шарон не приходил в сознание с января 2006 г. - выглядит почти символическим нежеланием расставаться с сильным и харизматичным лидером.

Сегодня политиков чаще обвиняют в слабости и нерешительности, чем в излишней жесткости. Нерешительность Барака Обамы критикуют даже в его собственной администрации. На этом фоне используемый Владимиром Путиным образ сильного правителя, наводящего порядок в своей стране и способного на жесткие действия в отношении соседей, оказывается привлекательным для многих на Западе. Но означает ли решительность стремление политика во что бы то ни стало гнуть свою линию? Пример Шарона показывает, что нет.

Ветеран едва ли не всех войн, которые вел Израиль в последние 60 лет, Шарон стал национальным героем благодаря кампаниям 1967 и 1973 гг., когда войска под его командованием добивались успеха, нередко нарушая приказы руководства. Ливанскую войну 1982 г. Шарон вел уже в качестве министра обороны.

Один из активнейших сторонников строительства поселений на палестинских территориях (в годы его присутствия в правительстве число поселений удвоилось), в 2005 г. Шарон вдруг выступил с планом одностороннего размежевания, предполагавшего вывод армии и еврейских поселений из сектора Газа. План был реализован, но не встретил понимания ни среди прежних сторонников Шарона внутри страны, ни среди палестинцев. По мнению политолога Георгия Мирского, решение пожертвовать сектором Газа было политическим маневром, уступкой, позволявшей вести более жесткую политику в отношении более важного в геополитическом отношении Западного берега реки Иордан. С точки зрения других комментаторов, лучше остальных зная плюсы и минусы жесткой политики, Шарон пришел к выводу, что путь уступок эффективнее давления, и готов был вывести войска и с Западного берега.

Шарона сравнивают с другими военачальниками во главе государства - Фиделем Кастро и Шарлем де Голлем. Второе сравнение куда интереснее - боевой генерал, пришедший к власти благодаря подъему националистических настроений, де Голль использовал дополнительные полномочия для проведения политики деколонизации и либерально-экономических реформ.