Панночка с последующим разоблачением
На экраны выходит неожиданно симпатичный российский фильм «Вий 3D» с заезжим англичанином в главной роли
Разговоры о «Вие» начались еще в середине 2000-х: режиссер Олег Степченко и продюсеры раздавали интервью, рассказывали, как сделают из короткой повести Гоголя трилогию а-ля «Властелин колец». Премьеру назначали на 2009-й, потом на 2010-й, потом на 2011-й. А потом о «Вие» забыли как о мегаломанском кошмаре. Казалось, если фильм и появится на свет, то мертворожденным. Но вот он вынырнул, созревший и окрепший в своей инфернальной слизи, - и, как ни странно, это первое высокобюджетное российское фэнтези, за которое практически не стыдно.
Окончательный вариант имеет довольно отдаленное отношение к Гоголю. Да, там присутствуют Хома Брут, панночка, сотник, бурсаки и прочие привычные со школы персонажи, но вся оригинальная история рассказывается во флешбэках, а основное действие разворачивается через год после жутких событий в деревенской церкви. Местное население не в состоянии их забыть, а священник отец Паисий (Андрей Смоляков) знай накручивает и без того перепуганных малороссов. Церковь заколочена и проклята тем же Паисием (а гроб с телом панночки так и стоит внутри). Подробностей о произошедшем поп не разглашает. Всех это положение устраивает, кроме отца панночки, сотника (Юрий Цурило): тот мучается, что дочку не отпели и не похоронили по-христиански. Приходится ему заручиться поддержкой залетного англичанина-картографа Джонатана Грина (Джейсон Флеминг), который ни в Бога, ни в нечистую силу не верит. Пока монстры не начинают являться ему самому.
Определять жанр «Вия 3D» как фэнтези не совсем точно. Чудища возникают главным образом в мыслях и снах персонажей; они действительно «колоссальные порождения простонародного воображения» или пропитанных горилкой кошмаров. Если Тим Бертон в свое время взял ироничный и вполне реалистический рассказ Вашингтона Ирвинга «Легенда о Сонной лощине» и превратил его в сказку, то режиссер Олег Степченко поступает наоборот: из гоголевской сказки делает нечто вроде триллера. Все, что нужно Джонатану Грину, - внимательно выслушать легенды о Хоме и панночке, а потом, руководствуясь логикой, попытаться найти в них подоплеку.
Фильм во второй части насыщен событиями, пересказывать их излишне, но один момент надо отметить. «Вий 3D» - история о плохом православном священнике, который с помощью технически безупречных чудес терроризирует простодушных прихожан. Он и есть чудовище хуже любого черта. И, может, есть какой-то высший смысл в том, что фильм мариновался так долго и вышел уже после того, как православная церковь из миролюбивого института начала превращаться в охочую до власти организацию, члены которой иногда не прочь побаловаться мракобесием. Авторы фильма, кажется, верующие люди, и для них эта картина как раз о разделении ложной и подлинной веры.
Вполне естественной в этом контексте выглядит и трансформация образа панночки, которая, по мысли авторов «Вия 3D», и ведьмой-то не была, а просто при жизни вела себя чересчур раскованно. Панночка - не всеми понятый персонаж; в ней отчетливо отражается отношение Гоголя к женщинам (писатель, полный неврозов и, похоже, совершенно девственный, боялся красивых девушек, особенно готовых проявить инициативу). В повести панночка явно пылает страстью к Хоме, который ненадолго поддается соблазну, а потом, сам перепугавшись, забивает панночку до смерти, и дальше все логично: что ей, мертвой, отверженной невесте остается, если не мстить? Степченко не пересказывает это впрямую, но он прекрасно знает и о существовании в «Вие» такой линии, и о гоголевском паническом отношении к женщинам и умудряется это вписать в свой фильм.
Монстры - что большая редкость в российском кино - здорово придуманы и нарисованы на компьютере, особенно если держать в памяти жалких уродцев из вялого советского «Вия» 1967 года, который кто-то по детской памяти называет «классическим» (говорят, чертей там изображали котята в шапочках с рожками). У Степченко же вышел Вий, которого не постыдились бы, наверное, Гильермо дель Торо с Питером Джексоном; еще имеются пяток бравых украинцев, в ключевой сцене обнаруживающих сходство с морепродуктами, и совсем мелкие, но злые черти, выползающие из вареников.
Чего нельзя простить Степченко - что в последнем кадре не появляются две исполинские белые крысы, о которых за пять минут до того упоминается в диалоге. Вот это был бы идеально гоголевский финал, и он упущен.
Все равно - и без крыс сойдет.
В прокате с 30 января