Узников Болотной кормили как людей

Российское правительство просит Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) отклонить жалобу семерых фигурантов «болотного дела» на неправомерный арест и бесчеловечное обращение в тюрьме, при транспортировке в суд и в зале суда. Мера пресечения им была избрана совершенно правильно, а условия содержания отвечали всем требуемым нормам. Об этом говорится в меморандуме, предоставленном в ответ на вопросы ЕСПЧ, рассказал «Ведомостям» адвокат обвиняемых Владимира Акименкова и Ярослава Белоусова Дмитрий Аграновский.

Жалобу обвиняемых ЕСПЧ коммуницировал в сентябре прошлого года. Суд спрашивал у государства-ответчика, было ли заключение заявителей под стражу оправдано «существенными и достаточными причинами», были ли условия содержания заявителей под стражей (а также их перевозки из сизо в суд) совместимы с запретом пыток. Правительству предложено представить журналы регистрации заключенных, поэтажные планы, цветные фотографии санитарного оборудования, отчеты надзирающих прокуроров относительно условий содержания.

Ответы заняли 46 страниц текста, говорит Аграновский, но ответов по существу нет. В основном сообщается, когда именно суды принимали решение об аресте и его продлении. Мотивировка таких решений была предельно краткой: были основания предполагать, что обвиняемые могут скрыться либо повлиять на показания свидетелей и воспрепятствовать производству по делу. Такая лапидарность не устраивает уже даже Верховный суд России, который в недавнем постановлении пленума, посвященного практике арестов, указал: нельзя просто перечислять возможные риски - нужны конкретные факты, подтверждающие вероятность неблагоприятных последствий.

Заявители жаловались также на плохие условия содержания в сизо, конвоирования и нахождения на самом процессе (см. врез). Но российское правительство ответило, что все в порядке, пересказывает Аграновский: подъем осужденных происходил в шесть утра, «согласно распорядку», в камеры они возвращались к 21.00. В дни судебных заседаний (до четырех раз в неделю в течение восьми месяцев) обвиняемые обеспечивались галетами, концентратами первого и второго блюда, пластиковой посудой и горячей водой.

Также уточняется, что в стеклянных боксах в зале суда предусмотрены микрофоны, «что позволяет подсудимым беспрепятственно общаться со своими защитниками», цитирует Аграновский. На самом деле всякий контакт с подзащитными во время заседания был исключен, в ответ на все жалобы судья отсылала к конвою, а микрофоны подразумевают полное отсутствие конфиденциальности, возмущается Аграновский. К тому же вместо зала 338, на тесноту и плохую оснащенность которого жаловались заявители, к меморандуму приложены фотографии совсем другого, гораздо более просторного зала 635 (там процесс также некоторое время шел).

Сотрудник аппарата уполномоченного России в ЕСПЧ говорит, что претензии к меморандуму - это личное мнение адвоката, но оценивать, насколько полно Россия ответила на запрос, будет не он, а ЕСПЧ. «Мы считаем, что чистых страниц в нашем ответе нет», - подчеркивает собеседник «Ведомостей».

Аграновский говорит, что совершенно аналогичные жалобы в Евросуде неоднократно выигрывал, и надеется на то, что суд подтвердит ранее занятую позицию. Нарушения настолько типичны и повторяются так часто, что сейчас ЕСПЧ объединил 10 жалоб и готовит пилотное постановление по проблемам заключения под стражу, отмечает адвокат.

Российская судебная система в принципе не предусматривает гуманного обращения с подсудимыми, а в случае с «болотным делом» никто даже не пытался: политическая ценность жесткого судебного процесса в глазах власти перевешивает возможные издержки, связанные с решением ЕСПЧ, констатирует член президентского Совета по правам человека Павел Чиков, к тому же в Евросуде существо дела в данном случае не рассматривается.