Даниэла Риккарди: «Мне не нравилась идея провести остаток жизни предсказуемо», - Даниэла Риккарди, генеральный директор Baccarat

В начале 2000-х Даниэла Риккарди работала в Москве - курировала восточноевропейский бизнес Procter & Gamble (P&G). Говорит, что город знает неплохо и любит его. Но в ресторане Cristal Room Baccarat, который открылся на Никольской улице в бывшей аптеке Ферейна в 2008 г., ей до вступления в новую должность бывать не приходилось. «Здорово, что у нас в Москве есть это прекрасное место, - говорит Риккарди, поглядывая по сторонам. - У него ярко выраженный русский характер, недаром же здесь раньше была старинная аптека. Филипп Старк создал здесь совершенно блестящую обстановку, и все это в стиле Baccarat». На пальце у гендиректора легендарной французской мануфактуры сияет кусок хрусталя Baccarat размером с небольшой булыжник. Чувствуется, что глобализация марки, прославившейся своими люстрами и сервизами для королей и царей, вдохновляет ее сильнее, чем маркетинг стиральных порошков и джинсов Diesel.

- Возглавив Diesel в 2010 г., вы обещали в одном из интервью удвоить его продажи за пять лет. Это в какой-то мере удалось?

- (Смеется.) Не удалось, потому что я сменила работу раньше, чем закончились те пять лет. Я всегда говорила, что работа любого генерального директора начинается с амбиций - при этом амбиции самого бренда могут превосходить амбиции генерального директора. Иногда требуется больше времени на их реализацию, чем предполагается по плану.

- А зачем вы покинули Diesel, прежде чем истек этот срок?

- Жизнь заставила. Я жила в одном месте, а семья в другом. После трех лет такой жизни стало понятно, что мне трудно ею управлять. Возможность присоединиться к Baccarat и съехаться с семьей в Париже удачно совпали. [Муж] Саймон эти три года руководил итальянским бизнесом P&G, так что у нас все сошлось.

- Почему же вы перешли именно в Baccarat?

- Мне нравится работать с брендами. Baccarat - это история, 250 лет успеха, собственно, таким брендом можно даже уже не управлять. Но вместе с потрясающей историей у него есть и потрясающие перспективы для развития.

- Очевидно, и в том и в другом случае вам поступило предложение от хедхантеров.

- Конечно. Но они предлагали много позиций на выбор, так что я могла выбирать. И я выбрала Baccarat.

- Теперь, наверное, вы собираетесь удвоить продажи Baccarat за пять лет?

- Есть такая цель. Может быть, на это потребуется чуть меньше или чуть больше времени. Главное - правильно определить стратегию роста на ближайшие пять лет.

- Но это вообще реалистичная цель - удвоить продажи?

- Да, вполне. Ценность бренда Baccarat признана всем рынком, и очевидно, что развивать его дальше можно, ведь мы сейчас присутствуем не во всех частях мира. Неважно, сколько лет потребуется на это - три, пять или семь, нужно искать новые возможности для роста, и мы этим сейчас занимаемся.

- Что конкретно вы собираетесь делать для роста - может быть, запустить линейку товаров для массового рынка?

- Нет. Я думаю, причина, по которой бренд до сих пор успешен, - то, что он никогда не выходил за пределы рынка роскоши. Так что мы всегда останемся на этом рынке, возможно даже в его верхнем сегменте. Как и все 250 лет, мы продолжим работать с лучшими покупателями мира, чтобы быть с ними в их частных домах, а также в отелях и ресторанах, которые они посещают. Можно просто расширять ассортимент за счет всяких штучек - бокалов, бижутерии. В молодости не можешь себе позволить сразу вложить миллион евро в товары роскоши, но можно понемногу начинать с малого. Планов запускать массовый продукт в любом случае нет.

- Как мировой экономический кризис повлиял на бизнес Baccarat?

- Влияние кризиса было значительным, но все же, я думаю, на рынке роскоши есть такие бренды, которые пострадали меньше. Воздействие кризиса, собственно, проявилось в том, что люди стали тратить деньги с большей осторожностью на марки, которые для них более желанны. Первая пара кризисных лет была трудной для бренда, но потом все стало как прежде, и это произошло относительно быстро.

- И может быть, я немного тороплюсь со следующим вопросом, но все-таки почувствовали ли в Baccarat влияние российско-украинского политического кризиса? Нет ли признаков, что экономические санкции, которые сейчас обсуждаются в Евросоюзе, как-то затронут вас?

- Я бы сказала, что нет. Пока я не вижу никаких причин для этого. Надеюсь, что ситуация - для всех людей, я не имею в виду наш бренд! - скоро вернется под контроль.

- Кто ваши клиенты в России?

- О, русские очень любят Baccarat! Так сложилось исторически. Русский царь был лучшим клиентом Baccarat. По его заказу выпускались специальные партии продукции для царских дворцов, и там были просто удивительные вещи. Некоторые из тогдашних бестселлеров до сих пор производятся. Русские клиенты очень ценят наш бренд. Думаю, это те люди, которые очень заботятся об обстановке своих домов и предпочитают покупать пусть очень дорогие вещи, но зато очень высокого качества - то, что передается потом из поколения в поколение.

- Получается, это в основном не отели и рестораны.

- Да, преимущественно частные дома и поместья. Хотя встречаются и офисы, и престижные ювелирные магазины, оформленные канделябрами и люстрами Baccarat.

- Какое место в вашем портфеле занимает российский рынок? Может быть, на первом месте Китай, как часто случается в последнее время?

- У России очень хорошие позиции, а также хороший потенциал. Российский рынок входит в десятку лучших, а возглавляет ее Япония - там очень много наших магазинов и бренд развит очень хорошо. Китай же позади России, потому что китайцы открыли для себя Baccarat гораздо позднее. Если брать рынки БРИК, Россия на первом месте.

- Как бы вы охарактеризовали вашу глобальную стратегию и какую роль в ней вы отводите рынкам БРИК и Южной Африки?

- Новые рынки - БРИК и Африка - очень важны для нас, и в своей стратегии я, разумеется, рассматриваю их как локомотивы нашего роста. Поэтому я сейчас и нахожусь здесь [в Москве]. Дважды была в Китае и собираюсь в Латинскую Америку.

- В последние годы многие французские компании переориентировали свои продажи со старых рынков на ту же БРИК. Baccarat, наверное, поступила так же?

- Все производители просто следуют за потребителями роскоши - идут туда, где их клиенты живут и совершают покупки. А многие из потребителей роскоши живут больше чем в одном городе. Сейчас нет ничего удивительного в том, что кто-то имеет второй дом в Италии или Франции, в Нью-Йорке или Майами. Думаю, это просто другой способ подумать о том, как добраться до своего покупателя. Рынок роскоши стал глобальным.

- Что именно вы собираетесь делать в России - открывать новые бутики или, может быть, отели Baccarat?

- Насчет отелей Baccarat у нас пока нет конкретных планов. Первый отель открылся в ноябре 2013 г. в Нью-Йорке. Но, думаю, после успеха первого Baccarat Hôtel все главные мировые столицы станут приоритетными направлениями для нас. Что касается магазинов - у нас очень хорошее покрытие Московского региона и Санкт-Петербурга, мы работаем вместе с нашим партнером Mercury над тем, чтобы вычислить, в какие регионы двигаться дальше. Также мы продолжим работать над пополнением коллекций и ценовой политикой. В любом случае Москва останется главным направлением для роскошных брендов.

- Как насчет Уральского региона, Сибири, Дальнего Востока?

- Мы смотрим на них. Сейчас как раз решаем, в каких частях мира и в каких формах нам нужно присутствовать.

- Помог ли ваш российский опыт работы в P&G понять, как работать в России? Конечно, у вас сейчас совсем другой рынок, но все же.

- Думаю, помог. Мне понятны люди, культура, экономическая динамика. Знаю, что здесь нужно всегда быть готовой к взлетам и падениям и к тому, что бизнес может замедляться по той же причине, по которой он раньше рос. И еще, мне кажется, я понимаю характер российского потребителя. Неважно, идет ли речь о рынке роскоши или менее роскошных товаров - они более внимательны к качеству товара, чем к цене. Особенно они любят покупать брендовые вещи. На многих развивающихся рынках глобальные бренды как раз теряют свои позиции - потребители предпочитают местные марки, а они все больше развиваются и достигают очень высокого качества.

- Ну и про китайских потребителей расскажите, пожалуйста, вы ведь там тоже много работали на P&G.

- У китайских потребителей, на мой взгляд, другая история, и [западные] товары роскоши они покупают по-другому. Это лишь первое или второе поколение состоятельных людей. У России все же более долгая история богатства и потребления роскоши. Другие покупатели, другой тип образования. В Китае нам приходится заниматься образованием потребителей, чтобы донести до них идею art de vivre. Хотя у них есть и своя долгая традиция прекрасных домов, празднований и стиля. Но воспитание другое.

- Изменились ли сегодня традиционные технологии Baccarat?

- Мы используем современные ноу-хау для условий труда: у рабочих очень большой объем ручной работы, жара при обработке сырья. Но сами технологии производства - исторические. У нас есть 20 мастеров со стажем работы от 20 до 40 лет, которые владеют фирменным искусством огранки и украшения хрусталя. Все технологии у них в руках.

- Вижу, вы носите кольцо с хрусталем Baccarat. Однако в России бижутерия Baccarat не сказать чтобы популярна.

- Пожалуй, да. Мы здесь работаем над тем, чтобы развивать эту часть бизнеса, над тем, чтобы развивать чувство стиля у покупателя. Всем, кто видел нашу бижутерию, она нравится. Выглядит как бриллианты, а на самом деле это хрусталь ручной работы.

- Очевидно, хрусталь для вас остается главным источником доходов, прочие направления - отели, шоколад - дают пока мизерную часть выручки.

- Да, это так, хрусталь - это основной бизнес. У нас три основных направления: осветительные приборы, товары для дома и бижутерия. Но в будущем картина может измениться, по мере того как мы будем пробовать новые вещи, новые возможности. Экономическая модель в целом меняться не будет.

- В одном из интервью вы рассказывали, что в юности хотели стать политиком или дипломатом, но потом обнаружили, что международный бизнес предоставляет больше возможностей для самореализации. А сейчас вы бы хотели заняться политикой или дипломатией?

- Нет, ни за что (смеется). Мне нравится свобода действий, нравится решать, что для бизнеса самое лучшее, работать с людьми, свободными от каких бы то ни было ограничений. На самом деле я не хотела делать именно дипломатическую карьеру - я просто изучала дипломатию, потому что хотела быть в курсе мировой политики. Мне кажется, у меня в генах заложено пробовать разные виды работы. Я жила по всему миру, принимала самые разные вызовы - каждые три-четыре года это было что-то новое.

- Кстати, какой вызов у вас сейчас главный?

- В работе, я думаю - это превратить Baccarat в по-настоящему глобальный бренд, не затрагивая при этом его содержание и ценности. Этот бренд был создан для производства на заказ - люди заказывали вещь и потом несколько месяцев или даже лет ждали, чтобы ее получить. Частично наш бизнес так и работает до сих пор, но в основном мы все-таки оперируем иначе, через фирменные магазины и розницу. И на этом уровне есть некоторые вещи, которые можно улучшить, чтобы работать как современный ритейлер.

- Российские власти заказывают что-то у Baccarat?

- Уверена, что да - но частным образом.

- То есть не для Кремля.

- Может быть. Не знаю (улыбается). Что-то наверняка должно быть. В Париже наши вещи ведь есть и в Елисейском дворце, и в правительстве, и в других государственных учреждениях. На всех официальных приемах и обедах стоят бокалы и другая посуда от Baccarat. Такая же картина во дворцах многих султанов, королей, а также императоров и махарадж. В Варшаве, я знаю, точно есть.

- А в вашей родной стране?

- Тоже должно быть. В Италии нет своего хрусталя, и Baccarat там номер один.

- Что вы думаете о будущем Италии ввиду долгого кризиса?

- (Улыбается.) Постоянного кризиса, я бы сказала. Это непрерывный кризис - и такая же непрерывная dolce vita. Думаю, эта страна в состоянии оставаться прекрасной, обладая несколькими прекраснейшими городами мира, независимо от всех политических и экономических потрясений. Это волшебная страна, которая умеет выживать.

- Традиционный вопрос к бизнес-леди: ваше мнение по поводу квот для женщин в руководстве европейских компаний и органах власти.

- У меня смешанные чувства. Сейчас женщин выдвигают не из-за квот, а потому, что предприниматели и политики видят необходимость в балансе. Я выросла в компании, где гендерный баланс - это стратегия. Боюсь, что квоты не решат проблемы с теми предпринимателями, начальниками и чиновниками, которые не понимают важности присутствия женщин на лидерских позициях. С другой стороны, я сама уверена, что альтернативный способ мышления [который есть у женщин] - залог успеха и роста.

- Так почему вы ушли из P&G?

- Я люблю P&G, ведь я провела там 25 лет и у меня были прекрасные возможности - работа и путешествия во многих частях света. Но в конце концов я решила, что в моей жизни назрели перемены. Мне не нравилась идея, что остаток своей жизни я проведу предсказуемо. Так что я решила просто следовать своей мечте. Мне всегда нравился рынок роскоши и танцы - значит, следовало делать что-то из этого. Так я и поступила.

- А какие танцы вам нравятся?

- Я занималась балетом в детстве, готовилась к карьере балерины. Танцую всю жизнь, занимаюсь классическим танцем. У меня были мысли открыть собственную балетную школу и работать в наблюдательном совете одного из крупнейших танцевальных институтов мира. Ну, это еще может случиться со мной (улыбается). Как-то я давала интервью журналу «Огонек» в Москве. Они знали о моем увлечении балетом и устроили мне фотосессию в одном из старых балетных классов Большого театра во время занятий - идея танцующего президента компании их явно увлекла.

«Российская печь» Baccarat

Впервые изделия компании Baccarat появились в России в 1860 г., а уже в начале XX в. поставки изделий из хрусталя в Россию составляли значительную часть всех экспортных операций фабрики. Около тысячи рабочих были заняты исключительно выполнением российских заказов. Из трех действующих промышленных печей на фабрике в 1900-е гг. одна была полностью отдана под изготовление заказов, в огромных количествах поступающих из России. Поэтому ее прозвали «российской печью». Александр II восхищался хрустальными шедеврами компании в 1867 г. на Всемирной выставке в Париже, а Николай II - в 1896 г. во время своего европейского турне, последовавшего за торжествами по случаю коронации. В это время началось производство электрифицированных светильников, использовавших новую технологию с полыми отводами для первых электрических ламп. По этой технологии был создан «Канделябр царя», названный в честь Николая II, высотой 3,25 м, он был рассчитан на 79 ламп, а созданный позже «Канделябр царицы» был рассчитан на 24 лампы и имел 2,15 м в высоту. Один из двух «Канделябров царя Николая II» находится в экспозиции парижского музея Baccarat (на фото - такой же канделябр из отеля The Plaza в Нью-Йорке) и наряду с драгоценностями и «Царским сервизом» является частью исторической коллекции компании. Для дворцов Санкт-Петербурга и Москвы Baccarat создала хрустальные фонтаны на платформе. Они снова были названы в честь царицы и представляли собой монументальные канделябры, освещаемые 140, 160 и 190 свечами. Специально для столовой Николая II Baccarat создала комплект стаканов и «Царский сервиз», выполненный из цветного хрусталя, с двойными стенками, с очень высокой и тонко отделанной основой. Многие из придворных последовали примеру Николая, заказав для своих резиденций такие же сервизы с украшениями в виде пирамидального алмазного наконечника, пальметт и дугообразного основания. «Царский сервиз» по сей день занимает в каталоге Baccarat особое место, и его можно заказать для использования в особых торжественных случаях. Постоянными клиентами компании Baccarat были и великие князья Владимир и Алексей, о расточительности которых ходили легенды, и великий князь Георгий Александрович, брат Николая II, князья Демидов и Орлов, княгиня Терещенко. До наших дней дошло очень мало предметов, принадлежавших императорской семье, - практически все было разграблено во время революции и гражданской войны.