Шариф Суки: «Если копать, копать и копать, что-нибудь да найдешь!», - Шариф Суки, основатель Cheniere Energy

Шариф Суки родился в 1953 г. в Каире - через год после того, как Гамаль Абдель Насер пришел к власти. Его отец Самир работал на американское информационное агентство UPI, потом стал журналистом Newsweek. Еще он был прихожанином греческой православной церкви. Когда Суки было четыре года, Самир заподозрил, что его на родине не любят: за ним ведется слежка, а переписка вскрывается. Опасаясь за жизнь, он перевез семью в Бейрут.

Там Самир, сократив имя до Сэм, стал корреспондентом Newsweek на Ближнем Востоке. Бейрут пережил первую гражданскую войну 1958 г. и потихоньку восстанавливался, превращаясь в банковский центр региона. Страна интересовала многих, на этой волне Сэму удалось стать известным журналистом. Свои знания он обращал в капитал - строил карьеру независимого советника, весьма ценимого политиками и бизнесменами. Затем он завязал с журналистикой, открыв собственное консалтинговое и медийное агентство. В книге The Frackers Грегори Цукерман утверждает, что Шариф Суки в юности присутствовал при беседах отца с королем Саудовской Аравии Фейсалом, высокопоставленными ооновскими чиновниками, дипломатами и крупными бизнесменами, включая гендиректоров компаний - подрядчиков армии США. Но Суки-младший мало интересовался политикой или бизнесом - тогда при первой возможности он убегал с друзьями рыбачить или кататься на серфе или на горных лыжах.

Когда пришло время учиться, отец послал Суки в Университет Колгейт в Нью-Йорке. Когда-то сам он мечтал окончить вуз в США, но Вторая мировая спутала планы. Шариф Суки испытывал смешанные чувства. Но перспектива жизни в легендарном городе победила страх расставания с семьей и друзьями и четырех лет зубрежки.

Когда Суки в 1971 г. приехал в кампус, он был потрясен. Университет оказался мелким вузом в 200 милях от города. И хуже того: там не было красивых студенток. Там вообще не было девушек. «Идея школы для мальчиков никогда не приходила мне в голову, культурного шока хватило на несколько лет», - улыбается он.

Кто-то на его месте стал бы ныть: «Заберите меня обратно». Кто-то ударился бы в загул. Суки нашел другой выход. Он подналег на учебу, чтобы как можно быстрее получить диплом и отбыть с чистой совестью. Впрочем, процесс получения знаний ему понравился - он даже записался на дополнительные курсы по экономике, истории и литературе. Диплом был получен через три года вместо четырех.

Сваха на чужой свадьбе

Суки решил по примеру отца работать не «на дядю», а на себя. После Колгейта он отправился за дипломом МВА в бизнес-школу Колумбийского университета. Но когда получил заветные корочки, в Ливане разгорелась вторая гражданская война. Не рискнув возвращаться на родину, Суки принялся искать работу в США. Долго искать не пришлось. Тогда банки охотились за нефтедолларами ближневосточных шейхов, и им не хватало сообразительных и образованных людей, разбирающихся в специфике региона. В 1976 г. Суки приняли в инвестбанковскую фирму Blyth, Eastman Dillon & Co. В его обязанности входило уговаривать богатых арабов покупать активы на Западе. Задачу облегчало то, что часть из них знала его отца. Но были и сложности. Интернет еще не изобрели, а телефон на Ближнем Востоке не очень любили. Это создавало ряд трудностей - от проблем с бронированием гостиницы до невозможности договориться о встрече. Так что Суки, как когда-то его отец, приходил домой к интересующему его человеку и устраивался ждать в приемной среди других посетителей, от просителей до весьма солидных бизнесменов.

Комиссия Суки составляла от 1 до 5% от привлеченной суммы. Он был звездой своего банка, привлекая гигантские суммы. Однажды нефтяной магнат благодаря дару убеждения Суки выписал банку чек на $300 млн - по нашим деньгам это был бы добрый миллиард.

Скоро работа начала тяготить Суки - он договаривался о многомиллионных сделках, но к инвестированию этих средств не имел ни малейшего отношения. Суки иронизирует, что чувствовал себя свахой, которая сводит банки и шейхов. В 1978 г. он уволился и начал привлекать финансирование в сделки, которые сам же и находил: отель на Гавайях, офисное здание в Париже, завод в Калифорнии... Дела шли успешно, но требовали столько сил и внимания, что распался его брак. Суки стал еще больше времени уделять бизнесу и даже открыл ресторан Mezzaluna в городе Аспен в Колорадо. А потом еще один в Лос-Анджелесе.

Там он подружился с молодым официантом по имени Рон Голдман и постоянной посетительницей ресторана Николь Браун-Симпсон. Считается, что Рон и Николь были любовниками. В 1994 г. бывший муж Николь, футболист и актер О. Джей Симпсон, убил обоих. Когда история попала в газеты, народ валом повалил в Mezzaluna. Не сказать, что Суки был очень рад такому успеху. Еще больше он огорчился, поняв, что неудачные сделки и привычка к шикарной жизни изрядно опустошили его бюджет.

Игра с данными

В 1996 г. у американского бизнеса входила в моду новая технология - компьютеризация и интернет. Суки решил - это его шанс. Стал искать индустрию, мало затронутую техническим прогрессом, рассказывал он в интервью The Business Journal. И нашел: газ. Применение компьютерных наработок могло дать серьезное конкурентное преимущество. Кроме того, уже два десятка лет цены на это сырье были невысоки, активы дешевы. Но ведь энергия нужна всем и повсюду, так что долго спад длиться не мог, решил Суки.

Знания о газовом бизнесе у него ограничивались тем, как пробиться на встречу к сырьевому магнату и уговорить сделать инвестицию. Поэтому он отправился на конференцию геофизиков. Там эксперт из Chevron рассуждал, что с помощью ноутбуков им удается сделать больше, чем 10 лет назад с помощью суперкомпьютера. Суки узнал о трехмерном моделировании и множестве других технологий. Оставалось найти того, кто в них разбирается. И деньги.

Привлекать деньги Суки умел, а вот со специалистами все шло не так гладко. Например, одна из его инвестиций была в калифорнийскую компанию, которая умудрилась поджечь скважину. Потушили ее через полтора месяца. «Это была игра с данными, - говорил Суки. - Я никогда не был силен в геологии, но хорошо разбираюсь в теории вероятности и статистике».

Вкладывал он не очень много, по $20 млн в разные компании. Периодически привлекал сторонние инвестиции, с которых еще брал процент за посредничество. Но через два года понял: если хочешь выгодно добывать газ - займись этим лично.

Он купил «пустышку» - недействующую голливудскую фирму по раскраске черно-белой пленки, акции которой еще не прошли делистинг. Таким образом он получил юрлицо с бумагами, торгующимися на бирже. И назвал ее Cheniere Energy. Суки и геологи решили, что больше всего шансов найти месторождение газа на севере Мексиканского залива, у побережья Луизианы. В честь этого места компанию и окрестили. Cheniere на каджунском диалекте французского языка созвучно названию осушенных на болоте земель, утверждает в своей книге Грегори Цукерман. Название Cheniere Energy происходит от акадийского диалекта французского - словом «chene» канадцы из тех мест называют «дуб», говорил Суки в интервью The Business Journal: «Оно в честь дубовых рощ, поднимающихся из болот Луизианы». А еще Cheniere - это термин для обозначения древнего берегового вала.

То ли ввозить, то ли вывозить

В 1998 г. Суки с новой семьей переехал в Хьюстон, чтобы управлять Cheniere Energy, и стал уговаривать инвесторов вложиться в акции компании. Среди поверивших ему был бывший банкир Lehman Brothers, компаньон компании, возглавляемой министром финансов Ирана, и ряд других старых знакомых.

Потратив $20 млн на исследования и аренду участка у берегов Луизианы, компания начала бурить. В 1999 г. она добывала немного нефти и газа из полудюжины скважин в Мексиканском заливе, утверждает Forbes. Но цены на газ были $2,50 за куб. фут, а себестоимость добычи у компании - около $3. В то время Суки больше всего мучил вопрос: если даже он с его современными технологиями работал в убыток, на что живут остальные газодобывающие компании? И он сделал вывод, позволивший ему не впасть окончательно в уныние: цены на газ скоро взлетят. Или вся отрасль разорится, что менее вероятно.

Суки признавался, что в его голове крутилось несколько идей. Первая - что выгодно экспортировать добытый в США газ, для чего нужно строить терминалы СПГ. Вторая - что не менее денежной может оказаться добыча газа в странах вроде России, Алжира, Австралии или Катара, сжижение и отправка в США.

СПГ под давлением охлаждается до минус 160 градусов по Цельсию и уменьшается в объеме примерно в 600 раз. Но чтобы превратить его обратно в газ, нужно специальное оборудование. В США тогда было четыре регазификационных терминала, служащих для превращения СПГ в обычный газ. Всем четырем терминалам стукнуло 20 с лишним лет, а два вообще были законсервированы. Из чего можно сделать вывод о популярности идеи об импорте в Америку СПГ. Суки это не смутило - он еще раз тряхнул своими и отцовскими старыми связями и отправился добывать деньги. И тут его ждала неудача.

Суки зовет профессионалов

Богачи один за другим отказывались инвестировать в идею Суки импортировать СПГ в США. «Мне просто не хватало убедительности», - решил тот. Он нанял гендиректором профессионала, Чарльза Реймера, 12 лет заседавшего в совете директоров крупнейшего терминала по сжижению газа в Индонезии. Одной из его задач стало получение всех необходимых разрешений: на один терминал это обходилось в $8 млн, жаловался Суки Forbes в 2005 г., да еще нужно заполнить кучу бумаг, в том числе сделать 60 копий 1000-страничной заявки.

Привлечь инвесторов своим примером и решить проблемы с деньгами, опытом и связями помог другой профессионал, Майкл Смит. Он в 2000 г. продал основанную им компанию Basin Exploration за $400 млн и думал, куда вложить вырученные деньги. Ему понравилась идея Суки. Но он уверял, что строить сразу три терминала, как хотел Суки, будет рискованно. И почти убедил. Смит вложился в единственный проект Суки - Freeport в Техасе, заплатив $14 млн за 60% при условии, что Cheniere Energy 10 месяцев будет воздерживаться от привлечения инвесторов для других проектов. Вскоре его инвестиции отбились: Смит выгодно перепродал 15% Dow Chemical и ConocoPhillips.

Строительство первого терминала преподнесло сюрприз: вместо планируемых $400 млн смета сразу выросла до $800 млн. «Знал бы я, что цена окажется столь высокой, я бы открыл предложение Суки, посмотрел бы на него и закрыл», - говорит Смит. Суки отвечает на этот выпад философски: «Ну не его - так кого-нибудь другого нашли бы». Суки продал другому инвестору еще 10%, сейчас у Cheniere Energy 30% в этом бизнесе. Терминал для импорта СПГ в США Freeport в Техасе был открыт в 2008 г. В том же году начал действовать другой терминал компании, в Луизиане, - Sabine Pass. А вскоре у Суки снова начались проблемы.

Верить в себя

В конце 2009 - начале 2010 г. за акцию Cheniere Energy давали около $3, многие инвесторы фиксировали убыток. Компания тогда стоила меньше $200 млн и ее капитализация то резко падала, то чуть-чуть подрастала. Суки делал ставку на импорт СПГ в США. Теперь же сланцевая революция поставила все с ног на голову, свой газ девать было некуда. По счастью, долгосрочный контракт с Total и Chevron по продаже импортного СПГ не позволил Суки немедленно обанкротиться. Но чистый убыток составлял около $50 млн в год. Инвесторам Суки говорил, что разрабатывает новый гениальный план. На самом деле он был в растерянности.

Но не желал сдаваться. Когда Blackstone Group и Paulson & Co предложили обменять часть долга на контроль над компанией, он отказался. Им все больше овладевала идея экспорта СПГ из США. Суки говорит про те времена: «Было очень сложно. Новая информация поступала слишком быстро. Крайне трудно было все систематизировать или хотя бы проверить, прав ли я в своих предположениях. <...> Оставалось строить модель и молиться. [Другие игроки индустрии] думали, что мы психи». Но Суки по-прежнему не унывал: «Скептицизм - это такой катализатор, чтобы проверить, верно ли ты трактуешь факты».

Весной 2010 г. Суки получил от строительной фирмы Bechtel предварительную смету: терминал по сжижению газа обойдется в $8 млрд и позволит отправлять за рубеж 18 млн т газа ежегодно, приводит данные в своей книге Грегори Цукерман.

Суки подсчитал, что вместе с расходами на привлечение финансирования и другими издержками ему понадобится на этот проект $12 млрд. И в апреле ошарашил своим планом совет директоров: «У нас есть большое преимущество. Уже есть терминал, резервуары для хранения газа... Словом, все, кроме мощностей по сжижению... Думаю, нам удастся получить контракты и необходимые разрешения». Потом Суки заявил, что хочет продавать около 3% добываемого в США газа. И оглядел комнату, чтобы понять реакцию совета. Энтузиазма не наблюдалось. «Мы уже устали [от планов по спасению компании], - вспоминает один из присутствовавших. - Речь шла о том, что маленькая фирма собирается переиграть на экспортном рынке гигантов вроде Exxon и Chevron, к тому же имеющих отличные связи среди вашингтонских регуляторов».

Долги Cheniere Energy к тому времени перевалили за миллиард. Но в июне 2010 г. компания публично объявила о планах по экспорту. «Если копать, копать и копать, что-нибудь да найдешь!» - объявил Суки в январе 2011 г. И через пару лет скептики признали его правоту. Он нашел финансирование, выбил необходимые разрешения, добился контрактов. В 2011 г., по данным Bloomberg, Суки получил всего $6,3 млн за работу гендиректором Cheniere Energy. Зато в 2012 г. дела пошли куда лучше. Суки заработал $57,5 млн, из них $49,2 млн акциями, которые за год выросли на 57%. Капитализация Cheniere Energy достигла $7,1 млрд, а сейчас превышает $13 млрд. В 2013 г. состояние Суки оценивалось в $300 млн.

Европу Суки не спасет

Терминал Sabine Pass в Луизиане поставит первую партию СПГ на экспорт в 2015 г., вторая очередь будет введена в строй через полгода. Вместе они обойдутся в $5,6 млрд, пишет Bloomberg.

У Cheniere Energy уже подписаны контракты на поставку СПГ с BG Group и Centrica из Великобритании, испанской Gas Natural Fenosa, французской Total, индийской Gail и южнокорейской Kogas. Последняя призналась, что рассчитывает закупать газ на 30% дешевле, нежели сейчас. В 2012 г. в интервью The Business Journal Суки констатировал, что 90% мощностей уже законтрактованы.

Журналисты заговорили, что Америка спасет Европу от «Газпрома». «Конечно, приятно говорить нечто подобное, но это нонсенс. Такой абсурд, что не могу представить, что кто-то всерьез может в это верить», - отрезал сам Суки. Проектная мощность Sabine Pass - 2,2 млрд куб. футов газа в день, а потребление Европы - 40-50 куб. футов в сутки, пишет Financial Times.

Не верит Суки и в других поставщиков. Сейчас в США одобрены или находятся на рассмотрении регулятора 24 проекта по экспорту СПГ. Суммарно идет речь о 38,5 млрд куб. футов в сутки, подсчитала FT. Но только 6-8 проектов реальны, возражает Суки. Другие подкосят различные проблемы. Например, жесткие требования властей. Так, Sabine Pass должен соответствовать 55 экологическим и другим стандартам.

Но Суки допускает, что перспектива экспорта СПГ из США усилит позиции европейцев на переговорах с нынешними поставщиками. И что уж точно, так экспорт должен озолотить предприимчивых бизнесменов. Взять хотя бы Японию. Здесь, по данным Bloomberg, платят за газ в 10 раз больше, чем он сейчас стоит в США.

Но перспективы обогащения заманчивы только до 2018 г. Потом в игру вступят проекты по экспорту СПГ из Австралии, и кто знает, что будет с ценами на газ. «Cheniere Energy оказалась первой и самой быстрой», - резюмирует аналитик Deutsche Bank Джон Хирджи. Впрочем, сам Суки не собирается ждать очередных неприятностей на газовом рынке. «К 2017 г. я планирую в основном отойти от дел, - признался он The Business Journal. - Не подумайте, что я хочу в отставку. Моя цель - дать молодежи шанс больше сделать. Что меня удерживает от ухода прямо сейчас? Работа приносит слишком много удовольствия».