Шла сиротка по шоссе

Анна Морозова, молоденькая аспирантка петербургского университета, читает студентам лекцию про то, что значила для символистов и реалистов дорога: идя по ней, нельзя надеяться на счастливую развязку, однако можно забрести в чужой и враждебный мир, что, впрочем, тоже неплохо. За плечами у скромной мышки Морозовой - детский дом (тамошнюю школу она окончила с золотой медалью). Впереди - карьера на кафедре литературоведения и бесконечные семинары на тему одиночества у Байрона. В настоящем - унылый роман с научным руководителем, немолодым, женатым и трусоватым.

Все изменит встреча с дружком-детдомовцем, которого судьба завела не в вуз, а на скользкую дорожку. Через час после этого рандеву Морозова обнаружит себя беседующей с полицейскими - те обвиняют ее в распространении наркотиков и грозят на несколько лет упрятать за решетку. Через сутки сбежавшая от полиции Морозова уже прячется в детприемнике - ей пришла блестящая мысль выдать себя за 15-летнюю бродяжку (благо полудетская внешность позволяет, а опыта выживания в детдомах хоть отбавляй). Ну а через трое суток Морозова вместе с новой подружкой, 13-летней Кристиной, действительно живущей в сиротском приюте, на автотрассе ловит легковушки, надеясь автостопом доехать до Казахстана - там, на фоне гор, среди цветущего миндаля живет старенькая добрая Кристинина бабушка.

«Я не вернусь» снят эстонцем Ильмаром Раагом, который какое-то время назад был вписан критиками в разряд режиссеров весьма многообещающих - он снял жесткую школьную драму «Класс». Раага (кстати, поклонника Алексея Балабанова) заметил и благословил продюсер Сергей Сельянов, и вот выходит второй его фильм. Те, кто ждал некоего лютого артхауса, разочаруются. Ну да, там много дождя, снега, пасмурного неба, пожухших лугов, слез, шепотов, криков, но в сущности «Я не вернусь» - традиционнейшее, едва ли не голливудское роуд-муви. Схема жесткая: есть два героя, которые сперва собачатся, но потом все-таки вместе отправляются в путь и по ходу все сильнее и сильнее привязываются друг к другу. Что важнее всего - к концу пути как минимум один герой должен внутренне измениться, полностью перековаться: был, к примеру, черствым - стал отзывчивым, был жадным - стал щедрым, был зажатым - стал открытым и готовым к счастью. Сюда укладывается сколько угодно фильмов - от «Человека дождя» до недавнего «Подарка с характером» с Галустяном. Ну и вот еще один вариант, девичье-детский.

Сценарий Ярославы Пулинович (екатеринбургского драматурга 1987 г. р.) опубликован еще лет пять назад. Он несовершенный, с какими-то совсем макабрическими коллизиями (на одном отрезке пути героиням встречается религиозный фанатик, старичок-лесовичок, решающий сжечь «отроковиц» заживо в баньке, чтобы уберечь от греха). Что там действительно интересно - сюжетный поворот в начале: более-менее успешная и умудренная жизненным опытом героиня, реальная (а не мнимая, как в фильме) торговка наркотиками, убавив себе восемь лет, прячется среди несчастных жестоких детей. Иному продюсеру хватило бы смекалки из одного этого развить драму, комедию или триллер. Но ни сценарист, ни режиссер и не думают на этом повороте буксовать.

С появлением бедной сиротки, мечтающей о счастье, в фильм начинает поступать мелодраматичность - сперва тоненькой струйкой, потом мощным потоком. Девочка Кристина оказывается трогательной фантазеркой, сочиняющей недетски изящные сказки в духе Андерсена - скажем, про плачущего от тоски лебедя и безнадежно влюбленную в него рыбку. Чем больше в фильме звучит этих сказочек, чем круглее делает глаза Кристина, чем увереннее Ильмар Рааг давит на кнопку «жалость», тем яснее, чем дело кончится: предсказать, чем кончится «Я не вернусь», можно где-то на 65-й из тех 95 минут, что идет картина.

Нет, это не плохое кино - оно не скучное, то там то сям проскальзывает симпатичный диалог, начинающие актрисы Полина Пушкарук и Вика Лобачева временами очень хороши - но за этим все время чувствуется тень более увлекательного фильма, который Рааг явно мог бы снять, но не снял. И главное, о чем задумываешься в финале, - не о судьбе бедных девочек (они вылетают из памяти через десять минут). Думаешь о том, сколько же на экранах мира появляется трупов только из-за того, что сценаристы не знают, что дальше делать с персонажем, - ну или хотят грубым, но эффективным способом выжать из зрителя сентиментальную слезинку.