Суть дела: Лоббистские амбиции

Что получил российский бизнес от присоединения к ВТО? Прежде всего - и в теории, и в практике - предсказуемость и транспарентность нашей экономической политики.

Оценка регулирующего воздействия - пусть с изъянами и недостатками, но это уже действующий механизм. Теперь у бизнеса есть возможность заранее знать, что готовится, и высказывать свою точку зрения.

Кроме того, что для нас сейчас очень важно, такой же механизм запускает (и он уже работает) Евразийская экономическая комиссия. Особенно это касается всего, что связано с торговой политикой и таможенно-тарифным регулированием.

Второе, что нужно оценить положительно: когда наконец все условия присоединения России стали известны российскому бизнесу, он стал более консолидированным. Он заявил о своих лоббистских амбициях и получил возможность их продвигать.

Третий момент: российский бизнес получил возможность пересмотреть те антидемпинговые процедуры, которые были введены и действовали в отношении ряда чувствительных секторов отечественной экономики. И такая работа активно ведется. Весьма показателен пример «Русала» (там речь шла об алюминиевой ленте), когда мы помогли не только себе, но и Армении.

Теперь о том, что происходит сейчас. Во всех соглашениях ВТО слово «санкции» отсутствует, но в ВТО есть другое - там никто не лишает государства и правительства права вводить запреты, которые связаны с такими чувствительными вопросами, как национальная безопасность, здоровье населения или защита окружающей среды. И здесь, конечно, должны поработать юристы и посмотреть, насколько запреты и ограничения, которые введены США и Евросоюзом, соответствуют духу и букве соглашений ВТО. Поможет нам здесь ВТО или нет - большой вопрос, но попробовать надо.

ВТО не запрещает импортозамещение, но не поощряет его. Поэтому мне больше нравится другой термин - «повышение конкурентоспособности». Хотелось бы, чтобы коллеги из Минпромторга и Минэкономразвития сконцентрировались именно на этой задаче. Так что нам нужно сейчас говорить не об импортозамещении, а о конкурентоспособности российской продукции.

Что станет с нашим импортом в будущем году? Гадать бесполезно. Если исходить из прежнего опыта импорт должен сократиться на 30-40%.

Что будет со структурой нашего экспорта? Из-за падения цен на нефть может вырасти доля несырьевых товаров. Очень бы хотелось не статистического роста, а реального увеличения объема продукции несырьевого характера.

Еще одна очень важная тема: что в дальнейшем-то будет с ВТО и насколько повлияют на нее транстихоокеанская и трансатлантическая зоны (Транстихоокеанское партнерство, Trans-Pacific Partnership, TPP, - международная торгово-экономическая организация, которую планируется учредить для создания зоны свободной торговли в Азиатско-Тихоокеанском регионе; Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство, Transatlantic Trade and Investment Partnership, TTIP, - планируемое к подписанию соглашение между США и ЕС о создании трансатлантической зоны свободной торговли Transatlantic Free Trade Area, TAFTA. - «Ведомости»). Сейчас утверждается, что это будет «ВТО плюс», т. е. более объемная повестка дня, чем действующие обязательные соглашения в рамках ВТО.

Тут можно предположить два сценария. Первый: это будет понуждать и стимулировать ВТО активнее включиться в процесс либерализации, ибо в этом, собственно, и состоит главная задача этой организации - открытие рынков на взаимно согласованных условиях. Второй сценарий - ВТО может просто исчезнуть, поскольку эти две мощные структуры способны привести к глубокому кризису и ВТО никому больше не понадобится. Потому что если посчитать долю мировой торговли, приходящейся сегодня на Тихий океан и на Атлантику, то на все остальное приходится 5-6%.

Правда, когда было объявлено о Транстихоокеанском партнерстве, США сказали, что все будет абсолютно открыто, в том числе и для всех стран АТЭС. Но Китай уже высказался очень сдержанно по поводу этой инициативы. А получится ли это без Китая - очень большой вопрос. А нас туда особенно и не зовут.