Объяснение на пальцах
У обвиняемого во взятке экс-министра экономразвития Алексея Улюкаева в Гоа было всего пять минут, чтобы потребовать деньги у главного исполнительного директора «Роснефти» Игоря Сечина, и сделать это он мог лишь в присутствии президента ВТБ Андрея Костина. Это следует из показаний менеджера службы безопасности «Роснефти» Вадима Деревягина, допрошенного в среду Замоскворецким судом. Деревягин сопровождал Сечина на саммит БРИКС в Гоа. Он рассказал, что в перерыве между заседаниями наблюдал игру на бильярде Костина и Сечина: в помещении было многолюдно, к ним «подходили разные лица, подбадривали», в какой-то момент подошел Улюкаев и они проговорили около пяти минут. Содержания разговора охранник не слышал, но уверенно заявил, что других встреч у его шефа с Улюкаевым не было.
Согласно обвинительному заключению Улюкаев потребовал у Сечина $2 млн, показав ему два пальца, но ни один свидетель этого не видел, отмечает адвокат экс-министра Виктория Бурковская. К тому же, по ее мнению, для менеджеров «Роснефти» не составило бы труда найти такую сумму, а «объем», о котором говорил Сечин в записанном разговоре с Улюкаевым, – это около 700 млрд руб., которые «Роснефти» надо было собрать для выкупа собственных акций. «Поручение», на которое ссылался Сечин, – это не эвфемизм взятки, а поручение президента завершить приватизацию пакета акций «Роснефти»: как раз в Гоа Владимир Путин заявил, что деньги от продажи акций должны поступить в бюджет в 2016 г., напомнила адвокат. Именно этот этап Сечин обсуждает с Улюкаевым, жалуясь на возникающие при поиске инвесторов проблемы, и сбор такой суммы, конечно, требовал времени, подчеркнула Бурковская: «Если наложить разговор на фактические события 2016 г., он теряет всякую двусмысленность».
По мнению адвоката и бывшего следователя Вадима Кобзева, из оглашенной записи не следует, что была договоренность о взятке и состоялась ее передача. Даже в российской практике по результатам такого оперативно-розыскного мероприятия обычно отказывают в возбуждении уголовного дела, говорит он. Ты должен показать, что человек понимает, что он берет и за что, но, видимо, это дело – особый случай, резюмирует Кобзев.