От редактора: Надо справиться

Наталия Жукова, Ведомости

В этом году, в котором слова «рецессия» и «спад» стали обыденными в честном разговоре о нашей экономике, я вот о чем задумалась по случаю XV конференции «Благотворительность в России». А кто скрывается за словом «жертвователь», когда руководители благотворительных фондов рассказывают: крупный жертвователь прекратил/сократил помощь? Не звучало, что помощь сокращают компании. Умолчали, потому что представители компаний сидели тут же, рядом, или все-таки речь идет о конкретных людях, которые помогали-помогали, а теперь у них проблемы с бизнесом? Нет, конечно, здорово, если компании в состоянии поддерживать прежний уровень. Еще вселяет надежду тот факт, что, вписавшись в мировой тренд следовать целям устойчивого развития (а благотворительность, хоть и не напрямую, туда зашита) и быть социально ответственными, компании даже в тяжелых условиях не пойдут легко на сокращение помощи, многолетних благотворительных программ и т. п. И вообще, может быть, неправильно подозревать бизнес – а бизнес делают люди, т. е. неправильно подозревать людей бизнеса, что в трудные времена они утратят человеческое сострадание.

Однако при всем желании, чтобы жертвовать и помогать, нужно, чтобы было чем. Давайте верить, что будет. Но помнить, что состояние экономики этому не способствует. Значит, компенсировать сугубо материальные потери нужно эффективностью – во всем. Хорошо считать деньги, правильно их расходовать, точно расставлять приоритеты, диверсифицировать деятельность, грамотно пользоваться диджитал-инструментами (о чем на конференции была отдельная сессия, но ее материалы не вошли в этот выпуск «Ведомости Форума»). И это не утопия, что такая компенсация возможна. В этом можно было убедиться прямо на конференции, на сессии об антикризисном менеджменте в благотворительности. Даже не успеть было посочувствовать фондам, попавшим в трудное положение (то самое – они лишились крупных жертвователей). Не успеть, потому что впору порадоваться за них: несчастье заставило думать и действовать – в результате осваиваются новые практики. Фонд, долгие годы благополучно помогавший реципиентам и существовавший сам на деньги нескольких доноров, занялся таким нелегким и хлопотным делом, как фандрайзинг. И получилось же! Но лучше, чтобы пресловутый кризис не застиг врасплох. Уверена, антикризисный опыт, которым поделились участники, кто-то уже сложил в свою копилку.

Другая большая часть конференции была о брендах. Бренд в благотворительности выполняет те же функции, что в бизнесе, культуре и проч. Жертвуя деньги через организацию или записываясь к ней в волонтеры, важно ей доверять, знать о ее именно сделанных делах, иметь возможность оценить результаты. Но есть разные мнения. Есть вопрос, что нужно брендировать – фонды или проекты, программы. Я вот думаю, что и то и другое в зависимости от контекста и обстоятельств. Но в благотворительном секторе есть люди, стоящие на крайних позициях насчет необходимости иметь бренд фондам и организациям. С аргументами можете ознакомиться, прочитав материал с цитатами участников этой дискуссии.

Отдельно замечу, что не обошлось в ней без извечной конфронтации центра и регионов. Бренды всероссийских благотворительных фондов, конечно, сильнее региональных. Регионы жалуются, что по этой причине им трудно привлечь средства – народ, мол, идет и дает в фонды, которые на слуху. Федералы в ответ напоминают, что у них немало проектов, в которых они не продвигают самих себя, а делают упор на имидже самого проекта, тем более что они объединенные, в них участвуют разные фонды и организации. Короче, готовы делиться и совсем не собираются тянуть одеяло на себя. Но, как ни крути, сложившиеся сильные бренды уже никуда не денутся. Неравенство снивелируют совместные проекты, единые платформы, сетевые модели – тенденция такая уже прослеживается. И – очень важно – не стоит удивляться и возмущаться, что в бескорыстное дело благотворительности вмешивается конкуренция. Это не конкуренция типа «я больше собрал – я круче». Больше собрал – значит, больше поможешь тем, кто в этом нуждается, тем, за кого принял ответственность. Вот что главное.