Лукавая отчетность

Cуть того, о чем мне предложили говорить организаторы конференции, – поверхностная привязка целей устойчивого развития к реальным решениям. Я понял, что для меня это определенная следующая ступень – в моем осознании этой темы в России.

Вы, наверное, будете удивлены, но для меня цели устойчивого развития не заключаются в 17 продекларированных целях. Что такое 17 целей? Все мы должны быть счастливы, богаты, здоровы и образованы. А как это выразить количественно? Для меня это количественная интерпретация, и здесь огромное количество сложнейших вещей.

У Плеханова была хорошая фраза: «Дайте мне цитату из Библии – и я докажу, что автор безбожник». Дайте мне индикаторы компании – и я скажу, это устойчивое или неустойчивое [развитие], хотя формально они работают в рамках достижения целей устойчивого развития. Ловушки целей устойчивого развития, их количественная интерпретация для бизнеса – это второй значимый для меня этап.

Я сформулировал три ловушки в области реализации устойчивого развития при разработке бизнес-стратегии.

Первая ловушка. Какие мы берем индикаторы? Абсолютные: размер, количество. Например, компания захочет сделать свои индикаторы в области устойчивого развития. Она заходит на сайт Росстата (думаю, вы слышали про платформу), входит в раздел «Отходы» (цели № 11 и 12). Там 10 или 12 индикаторов удельного использования по видам отходов. Казалось бы, здорово! Но при этом нет ни слова про абсолютные показатели. Возьмем, к примеру, какую-нибудь крупную добывающую угольную или нефтяную компанию. Предположим, в этом году компания утилизировала 10% отходов, а в следующем году – 20%. Классно? Классно. Но с точки зрения здравого смысла это абсурд, если в первом году у вас было 10 т отходов, а во втором – 20 т. То есть в первом году [неутилизированных] отходов 9 т, а в следующем – целых 16 т.

В этом году мне пришлось поработать экспертом по программе «Охрана окружающей среды России» (2012–2020 гг.). Отличная программа – все индикаторы прописаны и выполняются, и удельный показатель загрязнения воздуха сокращается. Но вот вы открываете показатели Росстата – и тут я вас вынужден огорчить: 2016-й, 2017-й, предварительные оценки 2018 г. – это катастрофа. В стране растет абсолютное загрязнение воздуха. Не только в передвижных источниках, но и в стационарных. Кроме ужаса это ничего не вызывает.

Кстати, одно из предложений программы – в том отчете, который я читал, – продлить программу до 2024 г. Я гарантирую, что при таких индикаторах, хоть мы их будем выполнять на 100%, мы будем по горло в отходах и дышать черт знает чем. Напомню слова президента, что в грязной среде – 15% ущерба ВВП (Владимир Путин на заседании Госсовета по экологии 27 декабря 2016 г.: «Ежегодный экологический ущерб доходит до 6% ВВП, а с учетом последствий для людей – и 15% ВВП». – «Ведомости»). Кому нужна такая экономика, где мы болеем и умираем раньше времени?

Вторая лукавая штука, которую могут использовать компании для выполнения показателей, – изменение нормативов в ходе игры. У нас вроде бы прекрасная ситуация с экологией в городах. По сравнению с 2008 г. мы в 2 раза сократили число грязных городов – совершенно фантастические темпы. При этом никто не говорит, что в 2008 г. нормативы были более жесткими и, если учесть изменение нормативов, стало хуже.

Третья хитрая вещь – глубина начала отсчета. Многие компании сокращают выбросы CO2 (низкоуглеродная экономика и т. д.). Так вот если мы берем выбросы парникового газа с 1990 г., то они уменьшились на 30%. Но если мы берем за точку отсчета 2000 г., то они не сократились. Наша экономика продолжает оставаться грязной и высокоуглеродной.

Текст подготовлен по материалам «Национального форума по устойчивому развитию», проведенного 22 мая 2019 г. газетой «Ведомости» при поддержке Национальной сети Глобального договора ООН в России