От редакции: Сильный ход

Михаил Ходорковский, бывший самый богатый человек России, бывший совладелец “ЮКОСа”, находящийся в тюрьме, подтвердил вчерашнее сообщение “Ведомостей” о том, что он уходит из капиталистов в общественные деятели. Ходорковский ставит над собой опасный эксперимент.

В статье “Собственность и свобода” (см. № 239 от 28.12.2004) бывший бизнесмен пишет: “Я многое запрещал себе говорить, потому что открытый текст мог нанести ущерб именно этой собственности. Приходилось на многое закрывать глаза, со многим мириться – ради собственности, ее сохранения и приумножения. Не только я управлял собственностью – она управляла мною”. Теперь Ходорковский вышел на свободу.

“После продажи “Юганскнефтегаза” я избавлен от ответственности за оставшийся бизнес и деньги группы вообще. Все, точка. Свое будущее я, как и раньше, вижу в общественной деятельности по построению гражданского общества в России”. Учитывая состояние гражданского общества сегодня, работа, связанная с его строительством, неизбежно сделает Ходорковского политиком.

Политиком, не похожим на большинство других. Хотя бы потому, что он находится вне системы, вне обустроенного кремлевскими стратегами политического ландшафта, где есть правильные лоялисты и разрешенные критики. По-настоящему независимая политическая фигура (исключая безумцев и маргиналов) – явление для России крайне редкое. Большинство все-таки договаривается и получает “лицензию” на создание видимости политической деятельности. А те, кто вне системы виртуальной политики, не опасны, потому что не существуют.

Задача эксперимента Ходорковского в том и состоит – проверить, есть ли жизнь вне системы. Возможно ли создать неподцензурную политическую альтернативу. Ведь опыт настоящей (то есть творческой) оппозиционной политики, в отличие от опыта неподцензурного слова, в России крайне беден. Богат только опыт диссидентства и политического негативизма.

Задача новая и потому сложная. К зекам и бывшим зекам в России традиционно относятся тепло. К богачам и бывшим богачам (хотя отказ от собственности такое редкое дело, что это еще вопрос) традиционно относятся настороженно. Средства коммуникации у Ходорковского ограниченны – внесистемным людям не будет доступа к системным СМИ. И все-таки даже если ничего не получится, мы узнаем возможна ли в России политическая жизнь вне системы.