От редакции: Реальный сектор

Досрочный возврат долга пока остается лучшим именно в силу большей реальности – прозрачного механизма реализации и просчитанной эффективности. До конца лета $15 млрд будут направлены на досрочное погашение части внешнего долга России перед Парижским клубом. В перспективе полутора-двух лет на окончательное погашение долга может быть потрачено еще $25 млрд.

Россия занимала в трудные для себя времена, риски были велики, и за риск приходилось платить немалую цену. Только частичное погашение, по расчетам Минфина, позволит бюджету сэкономить на процентных выплатах $400 млн уже в 2005 г., а к 2020 г. общая экономия составит $6 млрд.

Погашение долга по номиналу также выгодно России. Долги Парижскому клубу сами по себе не имеют рыночных котировок. Но долг с такими же параметрами стоил бы на рынке, по расчетам того же Минфина, на 12–13% выше номинала. Если же брать как примерный ориентир российские еврооблигации с погашением в 2030 г., то премия на сегодня составила бы около 7,3% к номиналу. Скидка в 10% от номинала, которую вначале требовала Россия, превращала возврат долгов в сверхприбыльную операцию. И Германия вполне обоснованно в середине февраля 2005 г. потребовала премию в 2,5% к номиналу – даже в этом случае гасить долг было бы выгодно. Но экономически выгодная премия на фоне проблемной и непопулярной монетизации льгот неприемлема политически. Погашение по номиналу стало разумным компромиссом.

Есть и неденежный фактор: бюджетные проблемы заставили Германию в середине 2004 г. превратить российские долги в облигации и вывести их на рынок. За ней могли последовать Италия и Франция – у них те же проблемы. В результате Россия де-факто теряла монополию на выпуск собственного госдолга, но досрочное погашение снимает проблему.

Наконец, снижение внешнего долга на фоне дорогой нефти может, по мнению экспертов, заставить ведущие мировые рейтинговые агентства повысить кредитный рейтинг России на одну ступень еще до конца этого года.

А рост странового рейтинга сказывается на рейтингах госкомпаний и банков, среди которых “Газпром”, “Транснефть”, Внешторгбанк, Сбербанк. Они смогут привлекать новые средства на свое развитие и рефинансировать старые займы на более выгодных условиях.

Альтернативных “долговому” проектов – столь же проработанных, с четкими сроками и показателями эффективности – сегодня просто нет. А сага с восточным нефтепроводом – чем не национальный проект? – заставляет сомневаться, что они могут появиться. “ЮКОС” еще в 1999 г. говорил, что эффективнее строить трубу в Китай за $2,5 млрд. Но частнику строить не разрешили, а государство до сих пор окончательно не выбрало маршрут (Китай или Япония) и конфигурацию проекта, а цена его тем временем все растет.

Россия вообще очень сложное и рискованное поле для инвестиций. Куда уж тут госчиновникам, когда один из лидеров индустрии прямых инвестиций – Carlyle Group, управляющая более $25 млрд, объявила об уходе из нашей страны – слишком рискованно и нет подходящих проектов. Те, кто все же работает, жалуются не только на рост политических рисков, но и на непрозрачность бизнеса, неразвитый фондовый рынок. Устранение этих проблем входит в обязанности правительства и может привести к притоку миллиардных инвестиций и подстегнуть рост экономики. Для этого – прежде денег стабфонда – нужны разумные и последовательные действия властей.