Конъюнктура: Не те капиталисты
В России, как известно, очень много долларовых миллиардеров. А миллионеров так вообще считать бессмысленно. Иными словами, есть у нас в стране носители финансового капитала. Немало у нас и влиятельных чиновников, обладающих в силу своих полномочий капиталом административным. Но вот с одним из видов капиталов – символическим – у нас явные проблемы. Это наглядно показали и дискуссии по поводу первых членов Общественной палаты. Многие стали выяснять: а достойнейших ли выбрал президент? Но на самом-то деле, кого бы в эту палату ни набрали, все равно вопросов было бы слишком много. Потому что мы хотим видеть в ней лиц, обладающих весомым символическим капиталом. Но такие у нас по большому счету отсутствуют. В России дефицит моральных авторитетов. Нет интеллектуалов, чья власть над умами признавалась бы большинством населения. То есть в узкоспециализированных группах есть люди, имеющие достойную репутацию у своей профессиональной прослойки. Но вот людей, которые социологами называются всеобъемлющими интеллектуалами – т. е. имеющими символическую власть над представителями совершенно разных социальных групп, – в России нет. И амнистию на символический капитал не объявишь – опять же в отличие от финансового его из страны в последнее время особо не увозили. Потратили, и все. А новый заработать не получается.
Хотя попытки подобные делаются. Например, известные публицисты вдруг бросают писать про экономику и политику и начинают сочинять эссе про классическую музыку или театральные новинки, упорно пытаясь расширить сферу своего интеллектуального влияния. Желающих показать себя интеллектуалами в самом широком смысле много. Есть попытки заработать символический капитал и со стороны носителей капитала финансового – скажем, можно встретить публикации бизнесменов на тему, как нам обустроить Россию. Но все это вызывает лишь горькую усмешку.
А ведь отсутствие обладателей символического капитала составляет серьезную проблему для государства. Если нет моральных авторитетов, то страна живет по весьма специфическим представлениям о том, что можно, а чего нельзя. Причем символическим капиталом не обладают ни люди, ни институты. Государство слишком часто обманывало, чтобы ему верить. РПЦ не гнушалась торговать сигаретами и алкоголем, что тоже не прошло бесследно для ее имиджа. Вот и бизнес на высоты духа явно не поднялся. Что ни история успеха – то с душком. Кто украл состав с нефтепродуктами, кто кинул своих партнеров.
В итоге российское предпринимательство напоминает бои без правил, в которых удача сопутствует наиболее талантливым обманщикам и мистификаторам. К сожалению, наша экономика функционирует на постоянном обмане. Не выполняются условия контрактов. В супермаркетах пытаются обсчитать, как в советских магазинах. В бутиках приторговывают подделками. Бензин заливают некачественный. И все это компенсируется только тем, что потребители одновременно выступают и в качестве производителей, – и тогда они имеют все шансы отыграться и кинуть тех, кто их обманул вчера. Ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад. И обманывать тоже. Вот так и работает российская экономическая система. Может, стоит, наконец, задуматься о том, сколько у каждого из нас скоплено этого самого символического капитала.