От редакции: Гвардия юннатов
Как пишут в учебниках по экономике, исходная мотивация ребрэндинга – изменение компании, приводящее к смене стратегии или полному ее пересмотру. Грамотно созданный и спозиционированный брэнд несет в себе философию и миссию компании. А ребрэндинг – это способ сообщить своим клиентам о сути изменений в стратегии и миссии. Интересно, что хочет сообщить клиентам “Молодежное Единство”, которое решило менять название на советский брэнд “Молодая гвардия”? И кто их клиенты?
“Любая система без модернизации загнивает. Надеюсь, что она будет боевой и эффективной и станет резервом партии”, – заявил секретарь президиума генсовета “Единой России” Вячеслав Володин. Представители администрации президента объясняют смену названия тем, что партии “Единство” уже давно не существует. А предполагаемый лидер “молодогвардейцев”, создатель православного телеканала “Спас” Иван Демидов сообщил и об идеологических новациях. По его словам, страна сегодня нуждается в ответственном политическом движении, не разделяющем людей на “своих” и “чужих”. В “Молодой гвардии”, как и внутри “Единой России”, будут представлены все политические вкусы и спектры – от либералов до консерваторов и православных.
Это не первый ребрэндинг молодежной организации в России. Практически то же самое произошло с движением “Идущие вместе”. Формально оно не прекратило существования, но его харизматичный лидер Василий Якеменко весной 2005 г. возглавил новую организацию – “Наши”, которая продолжила дело “Идущих” с весьма значительным идеологическим дополнением (борьба с фашизмом). После этого именно “Наши” стали проводить многотысячные митинги, встречаться с президентом в Новоогареве и готовиться к борьбе в лагерях на озере Селигер. Непонятно только, почему не создать одну “Нашу гвардию” или “Молодых наших”. А есть еще “Россия молодая” и “Гражданская смена”.
А то ресурсы распыляются и молодежные трудовые массы не знают, куда вступать. Сентябрьский опрос “Левада-центра” показал, что наибольшей известностью среди россиян пользуются скинхеды, о которых вспомнили 32% опрошенных, и национал-большевики – о них знают 25% респондентов. “Наши” оказались лишь на девятом месте с 10%. Половина россиян вообще не знает о существовании молодежных объединений.
А может, им и не нужно ни о ком знать, а партии и правительству не нужно работать ни над какой популярностью? Возможно, что и не трудовые массы являются клиентами молодежных объединений и не их мнение учитывают инициаторы ребрэндинга. Молодежные организации сегодня такой же продукт политического пиара, как губернаторское кресло до 2004 г. Изменилась конъюнктура. Теперь политтехнологи говорят партийным “денежным мешкам”: грядет майдан, и у нас должно быть 100 000 молодых бойцов, готовых выйти на площадь. Заполучить такую гвардию стоит денег. А деньги как раз освободились в прошлом году после отмены губернаторских выборов (которые, по оценкам некоторых участников, обходились в среднем в $2–2,5 млн на кандидата). Природа не терпит пустоты.
Впрочем, ребрэндинг “Молодежного Единства” вряд ли удастся провести совсем гладко для настоящих клиентов. В Петербурге обнаружилась молодежная организация “Молодая гвардия”, относящая себя к ЛДПР. Она была создана в 2001 г. и не могла даже подозревать о таком счастье – возможности брэндовой войны с самой “Единой Россией”. Вот какая политика завязывается. А ведь есть еще одноименное издательство, а также, вероятно, и наследники Александра Фадеева.