Правила игры: Слово и дело

Политические баталии перед президентскими выборами 2008 г. еще не начинались, а первые жертвы уже выносят с поля. Дело рядового Сычева, которое в первый момент могло показаться еще одним мелким происшествием, сделало российскую армию главной темой общественной дискуссии и поставило крест на президентских амбициях Сергея Иванова. Министр проиграл “битву за преемничество” не потому, что его влияние на средства массовой информации невелико, а у его соперников – наоборот. Он проиграл потому, что не справился с работой.

Это может показаться парадоксальным, но министра погубила не журналистская критика, а ее отсутствие. Например, в сентябре 2003 г. министр сказал, что реформа армии, по существу, уже завершена. Это была очевидная глупость – хоть сколько-нибудь значимые преобразования к тому времени еще не начинались – за которую во времена большей информационной открытости министр был бы прополоскан по всем телеканалам. Вспомните, как даже самые дружественные администрации Ельцина телеканалы повторяли и обсуждали все президентские глупости и оговорки. Про министров и депутатов я и не говорю. В данном случае министр получил сигнал – можно говорить, что задание выполнено, когда оно еще и не начинало выполняться.

К январю 2006 г. Сергей Иванов был министром обороны дольше, чем любой из его предшественников с далеких времен маршала Устинова, который был министром обороны СССР с 1976 по 1984 г. За пять лет ничего не сделано. А ведь военная реформа могла бы быть проведена в уникально благоприятных условиях. Бюджетный профицит, наличие большого числа офицеров, имеющих опыт успешных боевых действий, и общественная поддержка реформ – редкое совпадение. Большинство военных реформ в мире следовало за чувствительными военными поражениями и нередко проходило в условиях негативного отношения населения к вооруженным силам в целом.

Собственно, эти возможности и сейчас не до конца упущены. В частности, по-прежнему имеются деньги, а общественная поддержка преобразований даже увеличилась. Основная задача нового министра обороны – предложить внятную концепцию перехода к профессиональной армии, использовать имеющиеся деньги для вывода на пенсию значительной части генералитета и, наконец, прекратить дедовщину.

Какой урок из этой истории могут извлечь для себя другие политики? Прежде всего – что у зачистки информационного пространства есть оборотная сторона: в отсутствие открытой дискуссии можно так и не узнать о собственной некомпетентности до тех пор, пока это не станет ясно всем, т. е. до момента, когда станет слишком поздно. Что PR может прикрыть отдельные трудности, но не глобальные провалы. Что борьба в политике, даже если эта политика не очень демократическая, – это не только правильные слова, но и полезные дела. Например, политическая судьба тех, кто отвечает за приоритетные национальные проекты, зависит не от журналистов и PR-менеджеров, а от того, насколько успешными окажутся проекты. Впрочем, вопрос о проблемах и шансах Дмитрия Медведева лучше отложить до отдельной колонки.