От редакции: Отказ от комплекса
В ходе завершившегося вчера визита в Венгрию президент Путин дважды высказался по поводу одной из острых проблем недавнего прошлого – подавления советскими войсками антикоммунистического восстания в этой стране в 1956 г. Тогда погибли более 2500 венгров и более 700 советских солдат и офицеров, а около 20 000 венгров и 1500 советских военнослужащих получили ранения. “Конечно, у нас в прошлом было немало проблем, в том числе и проблема 1956 г. Должен вам откровенно сказать, все мы в душе чувствуем какую-то моральную ответственность за эти события”, – заявил Путин после встречи с президентом Ласло Шойомом. Однако по завершении переговоров с премьером Ференцем Дюрченем российский президент продолжил тему: “Не считаю, что современная Россия несет ответственность за решения, которые президент Ельцин осудил от имени российского руководства еще в 92-м году. Но мы видим сегодняшнее отношение к этим острым вопросам венгерского руководства, которое не политизирует их и не занимается антироссийской риторикой”.
Так несет или не несет? Если те, с той стороны, ничего не политизируют, то Россия несет “какую-то” моральную ответственность. А если политизируют, то вроде бы и нет.
Несмотря на противоречивость речей, визит продемонстрировал если не перемену, то стремление к изменению тональности. К признанию того, что тема прошлого существует и не теряет актуальности. Еще недавно Кремль нервно реагировал на любые требования осудить действия СССР – вспомним хотя бы предназначенные Риге “мертвого осла уши” или обиду по поводу резолюции Парламентской ассамблеи Совета Европы об осуждении преступлений коммунистических режимов. Вряд ли стоит расценивать это как частное поощрение Будапешта за то, что он в отличие от Риги или Таллина не выдвигает материальных претензий к Москве и не делает откровенно враждебных жестов. В Кремле, возможно, понимают, что отрицать исторические факты и постоянно становиться в позу обиженного – вредно. Но и не желают позволять бывшим союзникам по соцлагерю использовать прошлые обиды как предлог для выдвижения материальных и территориальных претензий.
Москве на международной арене хорошо бы окончательно избавиться от комплекса обиженного и притесняемого всеми изгоя и начинать вести себя, как и подобает крупной демократической стране. В отношениях с прошлым невозможна двойственность. Если считать, что мы не причастны к преступлениям прошлого, ко всему плохому, что было, то как можно претендовать на наследование всему хорошему?