Правила игры: Новой метле посвящается
Кто бы ни стал новым генеральным прокурором – Дмитрий Козак, полпред президента в Южном округе, Александр Коновалов, полпред в Уральском, или кто-то, чье имя не входит в списки, обсуждавшиеся политологами после отставки Владимира Устинова, перед ним будет стоять все та же задача – подвести черту под экономическими делами 90-х. Вопрос не в том, сможет ли он покарать всех тех, кто нажил свое состояние “преступным путем” – преступным, конечно, с точки зрения тех, кто никакого состояния не нажил. Вопрос в том, где проходит граница, – какие дела давно минувших дней будут пересматриваться, а какие – нет. Причем границу нужно будет не только провести, ее придется защищать с обеих сторон.
С одной стороны – от тех, для кого опасна и неприятна борьба с коррупцией, а таких людей немало и в правительстве, и в региональных администрациях, и особенно в силовых органах. С другой стороны – от тех, кто хочет искоренить всех владельцев крупных предприятий. Это только кажется, что экспансия квазигосударственных компаний – а прокуратура была и остается активным элементом этой экспансии – остановится на отраслях, связанных с природными ресурсами. Например, в ходе какой-нибудь новой политической атаки на мэра Москвы Юрия Лужкова (а разве это может обойтись без Генеральной прокуратуры?) можно поставить вопрос о национализации, к примеру, АФК “Система”. Это звучит совершенно фантастически – но у экспансии государства, и у экспансии силовых органов, и у “бесконечного передела” своя внутренняя логика и жизнь. Если эту границу не защищать, могут осуществиться самые фантастические сценарии.
Точно то же самое относится и к борьбе с коррупцией в регионах. За те преступления, в которых обвиняется губернатор Архангельской области Алексей Баринов и в которых подозревается мэр Волгограда Евгений Ищенко, арестованный на прошлой неделе, можно преследовать практически всех региональных политиков. Проблема не в том, чтобы посадить всех действующих мэров и губернаторов за прошлые грехи, а в том, как, оставив прошлое, снизить текущий уровень коррупции и сделать следующее поколение региональных политиков менее коррумпированным. Тем более существенно сделать то, что совершенно не удалось сделать до сих пор: исключить использование прокуратуры в частных интересах (это и есть определение коррупции по учебнику). Примеры Баринова и Ищенко очень похожи именно на этот случай.
Надо сказать, что генеральный прокурор – должность политическая не только в молодых демократиях, как у нас, но и в самых развитых. Джон Керри, кандидат в президенты США в 2004 г. и, если у него все сложится успешно, в 2008 г. был прокурором в своем родном штате, а Элиот Спитцер, основной претендент на губернаторство в штате Нью-Йорк на выборах в этом году, получил известность после нескольких успешных исков, которые он, как прокурор штата, возбудил против крупных компаний. В новой истории России у нас были разные генпрокуроры – от чистых “пешек”, таких как Алексей Ильюшенко, и “утлых челнов” в бурном политическом море, как Юрий Скуратов, до Владимира Устинова, который был в большой степени творцом проводившейся в его годы политики. Сможет ли новый генпрокурор проводить свой курс – и более гибкий, и более эффективный – вопрос открытый.