От редакции: Эхо войны
Сегодня едва ли не самая трагическая дата в российской истории. Шестьдесят пять лет назад началась Великая Отечественная война. Нельзя забывать о том, что кончится она еще не скоро – потому что не похоронен последний погибший на той войне солдат.
Россия остается единственной страной, где, по официальным данным, 4,5 млн павших в 1941–1945 гг. числятся пропавшими без вести, а от 500 000 до 600 000 признанных погибшими не захоронены. Многим памятно празднование 60-летия Победы в 2005 г., на которое государство потратило 6 млрд руб. Но до сих пор государство не выделило достаточно средств, чтобы решить статистический парадокс.
По данным исследования “Россия и СССР в войнах ХХ в.” под редакцией Г. Ф. Кривошеева, в июне 1941 г. в армии служили 4,8 млн человек. Еще 29,6 млн были призваны в 1941–1945 гг. Безвозвратные потери (убитые и пленные) составили около 12 млн человек. Еще 3,7 млн были за годы войны уволены по болезни и ранениям, а более 400 000 отправлены в места лишения свободы. Ко дню победы РККА насчитывала 11,8 млн человек. Миллион солдат и офицеров лечились в госпиталях. Куда пропали еще 5,3 млн, авторы объяснить не могут.
Поисковые отряды извлекли и опознали с 1989 г. около 120 000 тел погибших. Только что созданный специальный поисковый батальон Минобороны численностью 300 человек за три недели работы в Ленинградской области установил девять имен павших. По мнению гражданских поисковиков – неплохой результат. Но пока это первый и единственный батальон, отдающий долг памяти павшим от лица российской армии. Их могло бы быть больше – работы хватит на долгие годы.
Сделано крайне мало, если учесть, что народы СССР доказали, на какую высоту самоотверженности и героизма поднимаются люди, когда родине угрожает опасность. В годы Великой Отечественной примеры самопожертвования продемонстрировали все – русские, украинцы, белорусы, татары, узбеки и представители высланных в Сибирь и Казахстан кавказских народов.
Какие выводы извлекло государство? Сторонники твердой власти считают, что предвоенный период и годы Великой Отечественной являются доказательством мобилизационных возможностей России.
Действительно, тяжелая и оборонная промышленность развивалась в 1930-е гг. в СССР ускоренными темпами. К июню 1941 г. Красная Армия насчитывала более 16 000 исправных самолетов – в четыре раза больше, чем у Германии и ее сателлитов, около 19 000 боеготовых танков – в пять раз больше, чем у противника. Однако в армии не хватало квалифицированных экипажей, способных управлять новейшей техникой. Их подготовке уделялось меньше внимания, чем производству железа. Поэтому многие летчики в первые дни войны вылетали на устаревших И-16 и И-153. Две трети танков в 1941 г. были оставлены или подорваны экипажами вне поля боя из-за неумения устранить неисправности. К осени 1941 г. Красная Армия потеряла почти 3,9 млн человек убитыми и попавшими в плен, более 17 000 танков и 14 000 самолетов. Власть решила, что виноваты отдельные струсившие и сдавшиеся противнику генералы (некоторые из них, как выяснилось после войны, погибли в бою) и необученные бойцы, бросившие позиции под натиском подготовленного врага.
Победа стала доказательством мобилизационных возможностей народа, а не экономической и политической системы. Государство, допустившее такие потери своего населения, до сих пор не отдало ему долги – хотя бы в виде посмертных почестей. Это явный признак злоупотребления мобилизационными возможностями народа. Это ошибка.