Политэкономия: Длинное и широкое

Мода на экономические теории появляется и исчезает в соответствии с общими законами fashion-индустрии. В этом смысле замечание Фимы Собак, подруги Эллочки-людоедочки, “Кажется, будут носить длинное и широкое” мало чем отличается от прогнозов и предпочтений профессиональных экономистов. Во времена монетаризма носили узкое и короткое, теперь пришло время длинного и широкого. Именно такими всегда бывают государственные инвестиции в крупные проекты. “Мрак!”

В нашумевшем еще до публичного оглашения докладе “Деловой России” “Экономическая модель суверенной демократии” содержится шестое доказательство существования суверенной демократии, столь же шаткое, как и воландовское шестое доказательство бытия Божьего. Но об этом уже скучно говорить, тем более что исчерпывающее понимание суверенитета и всего, что с ним связано, дает курс “Конституционное право” любого юридического вуза. Проблема в том, что за новое слово в экономической теории и практике выдается “длинное и широкое”, которое уже не впервые пытаются выбросить на рынок принимающие решения экономисты. Бывший вице-премьер и министр экономики Яков Уринсон когда-то мне рассказал о попытке еще в первые годы реформ определить “точки роста” и обильно их профинансировать. “Точки” были назначены волевым решением, но денег на весь список не хватило. Примерно те же рецепты содержатся в докладе “делороссов” (в котором, кстати, есть немало сколь здравых, столь и банальных предложений) с поправкой на то, что теперь в стране вроде как есть деньги и их можно рачительно, со смыслом и последующим контролем потратить. Предполагается, что так называемые целевые проекты, управляемые Национальной администрацией экономического развития (НАЭР), могли бы стать основным инструментом промышленной и инфраструктурной политики.

Механизм примерно такой же, как и в инвестфонде. Только тогда зачем нужна НАЭР, если уже есть конструкция государственно-частного партнерства в рамках инвестиционного фонда? В фонде не очень много денег, но и для их сколько-нибудь адекватного освоения не хватает проектов. Как известно, комиссия из 46 заявок отобрала с большим трудом шесть. А согласно исследованию специалистов Ольборгского университета (Дания), которые проанализировали стоимость 258 проектов, реализованных в 20 странах мира в 1910–1998 гг., 90% начинаний были выполнены с превышением первоначальной сметы, удорожание большинства составило в среднем от 50% до 100%. Так что чрезмерный государственный активизм, да еще на ниве крупных проектов, – дело весьма затратное. Можно понять прижимистых либералов-реформаторов, тяжело расстающихся с деньгами, которых чисто механически по сложившейся традиции слегка, не по-зидановски, пинают в докладе. Уж лучше выделить госсредства на организацию туристического маршрута по Нескучному саду, чем на поворот сибирских рек. Вреда меньше будет.

Вся философия новой старой экономической моды сводится к эпитету “государственный”: “Необходимы государственные инвестиции... Необходимо направлять государственные организационные и финансовые ресурсы...”. Ах, если бы все было так просто, мы бы давно уже вышли из ловушки догоняющего развития и выполнили все цифровые показатели, в том числе программы КПСС 1961 г.