От редакции: Революционный шаг
Киргизия отметила 7 ноября новыми волнениями. Вчера там начались вооруженные столкновения между сторонниками президента и оппозиции. А вот в Таджикистане накануне бывшего праздника всех советских республик президент Эмомали Рахмонов убедительно переизбрался на третий срок. Два противоположных события продемонстрировали диаметрально разные пути развития постсоветских государств.
Все они стремились к “особости” и проходили (и проходят) через болезненный процесс легитимизации власти. При этом бросается в глаза, что небогатые ресурсами страны склонны к бурной политической жизни, а страны, обеспеченные природными богатствами, приходят к стабильности, переходящей в авторитаризм и диктатуру. Киргизия не одна бедна ресурсами. В СССР значительные объемы субвенций из центра получали, кроме нее, Грузия, Армения, Таджикистан. Там в разное время тоже случились серьезные волнения, а в Грузии и революция. Напротив, стабильность власти демонстрируют те страны, где “есть, что пилить” – Казахстан, Азербайджан, Туркмения, Узбекистан, Белоруссия, которая “богата” российским транзитом.
Но ресурсный фактор, конечно, не единственный. Стабильность власти определяется как минимум еще тремя: опорой на внешнего “спонсора”, консолидацией элит и готовностью режима к применению насилия.
Случай Киргизии особый. Прошлогодняя “революция тюльпанов” опрокинула власть Аскара Акаева, для которого спонсором была Россия. Но он не был способен к применению насилия для удержания власти. Многие революционеры ничего не получили в процессе передела – страна бедная. При этом новая власть не выбрала в качестве однозначного ориентира ни один из мировых центров силы – ни Россию, ни США, ни Китай. Никто из них не получил в Киргизии того, чего хотел, и не хочет защищать правящую там элиту. Возможно, Киргизия способна к самостоятельной модернизации, но для этого в любом случае понадобится много времени. Как знать, может быть, здесь будет новая Швейцария. Пока же эксперты охотнее предрекают ей латиноамериканские или центральноафриканские сценарии политического развития.
Новые грузинские и старые таджикские элиты быстро нашли внешнего спонсора. Украина, конечно, не обделена ресурсами, но по сравнению с Казахстаном и Россией не слишком ими богата. При этом, несмотря на разделение на Запад и Восток, ни Ющенко, ни Януковича нельзя назвать полностью проамериканским или пророссийским политиком.
В Армении к умеренной ориентации на Россию добавляется консолидация элит перед лицом внешнего врага (Азербайджан в Новом Карабахе). Подобный замороженный источник конфликта есть и у Молдавии – в Приднестровье. И вполне крепки классические восточные деспотии с несменяемой властью – Узбекистан, Туркмения и в значительно меньшей степени Азербайджан, Белоруссия, где Лукашенко получил возможность переизбираться сколько ему заблагорассудится. Куда отнести Россию – решайте сами.
Для большинства постсоветских государств (кроме стран Балтии с их естественным тяготением к Европе) характерна системная ловушка: власть пытается легитимизировать себя за счет выборов, но при этом контролирует результаты выборов – и тем самым подрывает свою легитимность. Если власть не готова к насилию, система валится. Если власть не делает выводов из предыдущего опыта – возникает синдром незавершенной революции (Киргизия). Но в результате общество и прагматичная часть элиты начинают пытаться найти лекарство против рецидива за счет перераспределения власти: Украина и Киргизия движутся в сторону парламентской республики. Если такое перераспределение удастся, можно будет говорить о новой закономерности – закономерности выхода из кризиса власти. Тут Украина и Киргизия могут стать первопроходцами.